Иран - страна древнейших цивилизаций. Они существовали здесь еще задолго до арабского вторжения в VII в., когда в Иран проник ислам. Ужасы арабского вторжения до сих пор воспринимаются в Иране острее, чем нашествие монголов, хотя те и прошли в Иран на 600 лет позднее.
В Иране утвердился ислам шиитского толка. Это радикальное течение последователей зятя пророка Мохаммеда - имама Али. С тех пор Иран стал цитаделью шиизма в мире. Шииты составляют 1/10 часть всех мусульман. Есть немало характерных черт этого направления в исламе: культ мученической смерти, отсутствие какой-либо организационной иерархии религиозных деятелей, право отрекаться от своих взглядов под угрозой пыток, легенда о «скрытом имаме» (один из имамов, 12-й по счету, в подростковом возрасте исчез еще в 887 г. и должен появиться в критический момент - тогда и наступит «золотой век» шиизма).
Но главное - шииты не признают светской власти. Они всегда полагали законной лишь власть потомков пророка, поэтому в Иране шиитское духовенство давно уже оспаривало законность власти шаха.
Центральная власть в Иране всегда была слабой. Ее оспаривали не только шиитские муллы и местные авторитеты феодального, сепаратистского толка, но и возникшее в начале XX в. националистическое по настрою движение интеллигенции и предпринимателей, выступавших за возрождение Ирана. Образованный в 1906 г. в результате бурных событий меджлис стал выразителем националистических настроений, хотя и находился под сильным влиянием мусульманского духовенства.
В годы Первой мировой войны, в марте 1915 г., было заключено русско-английское соглашение о разделе Ирана на сферы влияния. Англичане ввели свои войска на юг, русские - на север Ирана.
Но значительно более популярной в Иране была ориентация на Германию и Турцию. На оккупированной турками территории, в Керманшахе, в 1916 г. было создано прогерманское правительство, хотя одновременно в Тегеране сформирован кабинет, сотрудничавший с Россией и Англией. Однако реальная власть обоих правительств была ничтожной.
После произошедших в России февральских событий 1917 г. в расквартированных в Иране русских войсках были созданы солдатские комитеты, а затем образованы Советы рабочих и солдатских депутатов с участием русских подданных. 24 ноября 1917 г. в обращении Совнаркома «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» все прежние договоры о разделе Персии объявлялись недействительными. В декабре 1917 г. было объявлено о скорой эвакуации русских войск из Ирана. Она началась в январе 1918 г. Были опубликованы все тайные договоры, касающиеся Ирана. Это побудило Англию активизировать свои действия.
В начале 1918 г. на север Ирана введены английские войска, взяты под контроль порты Решт и Энзели. Затем англичане устремились в Закавказье и на северо-восток, в Закаспийскую область. Вскоре они установили контакты с местными националистами в Гиляне, на побережье Каспийского моря, сменили русских офицеров на англичан в казачьей бригаде - единственной боеспособной воинской части иранцев, и к августу 1918 г. полностью контролировали страну.
Осенью 1918 г. начались англо-иранские переговоры, которые завершились подписанием договора от 9 августа 1919 г. Его условия должны были фактически превратить Иран в протекторат Англии. Английские советники назначались во все правительственные учреждения, английские офицеры проводили реорганизацию иранской армии и т.
Это возмутило население. Страна была охвачена националистическими восстаниями, сам Ахмед-шах Каджар находился за границей. Центральная власть фактически не функционирорала. Все это происходило на протяжении 1919-1920 гг. В национальных районах Ирана (Азербайджане, Хоросане, Гиляне, Курдистане) были образованы местные сепаратистские правительства.
В июне 1920 г. ушло в отставку проанглийское правительство Восуг эд-Доуле. Новое правительство отказалось признавать англо-иранский договор, поскольку он не был утвержден меджлисом. В сентябре 1920 г. Англия потребовала от Ирана немедленно признать договор, но иранское правительство направило свою делегацию в Москву, надеясь сыграть на противоречиях.
К этому времени в политику вмешалась армия. Полковник Реза-хан, командир полка в казачьей дивизии, только что образованной на базе бригады, 21 февраля 1921 г. ввел свои части в Тегеран и произвел государственный переворот. Он сменил правительство, оставив за собой пост военного министра.
26 февраля 1921 г. в Москве был подписан советско-иранский договор. Советская Россия передавала Ирану ряд островов на Каспии, все русское имущество на территории Ирана общей ценностью в 600 млн. руб. Статьи 5 и 6 договора предусматривали право вводить на территорию Ирана русские войска - для обеспечения безопасности Советской России.
С мая 1921 г. реальная власть в стране быстро переходит в руки военного министра Реза-хана. Осенью 1921 - весной 1922 гг. он подавляет сепаратистские выступления в Иране. По его требованию английские войска, инструкторы и финансовые советники покидают Иран.
Укрепляется центральная власть: страна делится на 6 областей, в каждой вводится военное положение, власть переходит в руки военных губернаторов. Им также был передан контроль за сбором всех налогов, за распределением хлеба и других продуктов. В каждой области размещено по боеспособной дивизии, все виды войск подчинены военному министру, т. е. лично Реза-хану.
В 1923 г. Реза-хан решительно подавляет сепаратистские выступления курдов и луров на западе страны, создает свою партию - «Обновление». С октября 1923 г. Реза-ханстал премьер-министром. Он окончательно оставляет Ахмед-шаха за границей, обязывает регента не вмешиваться в дела. Его личный авторитет быстро растет.
В конце 1924 - начале 1925 г. Реза вновь подавляет силой выступления сепаратистов; в феврале 1925 г. меджлис присваивает ему титул верховного главнокомандующего (в Иране это исключительная прерогатива шаха). Тем временем созданная Реза-ханом партия «Обновление» интенсивно пропагандирует программу реформ, намерение покончить со спекуляцией, укрепить национальную самостоятельность Ирана.
Обращается Реза-хан за поддержкой и к шиитскому духовенству, выступая в защиту религиозной морали, вводя запрет на спиртное и осуществляя другие меры. Он включает в состав правительства видных религиозных деятелей. К тому времени династия Каджаров окончательно скомпрометирована.
31 октября 1925 г. меджлис объявляет о низложении шаха и временной передачи власти в руки Реза-хана. А 12 декабря 1925 г. созванное им Учредительное собрание провозглашаетРеза-хана шахом новой династии Пехлеви.
Шесть секретных учений. Наставления для эффективного свержения династии
© «Центрполиграф», 2017
© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2017
* * *Часть первая. Гражданское секретное учение
Учитель правителя Вэнь
Правитель Вэнь решил отправиться на охоту, а потому писец Пянь занялся гаданием, дабы узнать, будет ли это удачным. И вот писец объявил:
– Во время охоты на северном берегу реки Вэй вас ожидает большая добыча. И это не дракон в одном из своих обличий, не тигр и не крупный медведь. Знаки указывают на то, что вы встретите там гунна или хоу, которого само небо послало вам, чтобы он стал вашим учителем. Если вы сделаете его своим советником, то обеспечите процветание и различные блага трем поколениям правителей Чжоу.
Правитель Вэнь спросил писца:
– Неужели знаки на самом деле сказали тебе об этом?
На это тот ответил так:
– Мой верховный предок писец Чоу однажды гадал для мудрейшего императора Шуня и увидел примерно такие же знаки. И тогда император Шунь взял в советники Гао-яо.
Вэнь три дня ел только овощи, дабы очиститься, а затем сел в свою охотничью колесницу. Он направил лошадей к северному берегу реки Вэй. Там он и увидел Тай-гуна, который сидел на траве и ловил рыбу. Вэнь вежливо поприветствовал его и спросил:
– Вы получаете удовольствие от ловли рыбы?
Тай-гун ответил так:
– Благородный человек получает удовольствие, удовлетворяя свое честолюбие; простой человек получает удовольствие, добиваясь успеха в делах. Ловля рыбы очень похожа на это.
– Что вы имеете в виду, говоря о сходстве? – спросил правитель.
И Тай-гун снова ответил ему:
– Рыбная ловля содержит в себе три формы власти: вознаграждение, смерть и должности. Рыбная ловля дает возможность получить то, что ты ищешь. Природа ее глубока, и множество великих принципов можно извлечь из нее.
Правитель Вэнь, желая продолжить беседу, сказал:
– Я хотел бы послушать об этом. Тай-гун начал развивать свою мысль:
– Когда источник глубок, вода в нем течет быстро. Когда вода течет быстро, там размножается рыба. Такова природа. Когда корни уходят глубоко в землю, дерево высокое. Когда дерево высокое, оно хорошо плодоносит. Такова природа. Когда благородные люди имеют общие взгляды и цели, они объединяются друг с другом. Когда они объединяются, то и дела их идут много лучше. Такова природа.
Речи и ответы на них – это украшения внутренних чувств. Рассуждения о подлинной природе есть вершина всех дел. Вот если я сейчас начну говорить о подлинной природе, не избегая никаких тем, вы не сочтете это отвратительным?
Правитель Вэнь ответил на это так:
– Только подлинно добрый человек может принять замечания и возражения. У меня нет предубеждений против каких-либо тем. Итак, о чем вы хотите говорить?
Тай-гун сказал:
– Когда леска тонкая и наживка блестит, только маленькая рыбка клюнет на нее. Когда же леса потолще и наживка распространяет аромат, рыба среднего размера попадется на нее. Но когда леса прочная, а наживка щедрая, на нее пойдет крупная рыба. Когда рыба заглатывает наживку, ее можно поймать, потянув за леску. Когда люди получают вознаграждение, они подчиняются правителю. Когда ты тянешь рыбу, заглотившую наживку, ты можешь убить ее. Когда же ты ловишь людей, используя награды, ты можешь заставить их отдавать тебе все их способности и таланты. Если ты используешь свою семью, дабы приобрести государство, государство может оказаться разграбленным. Если же ты используешь свое государство, то с его помощью ты можешь завоевать весь мир.
Увы! Говорящие цветисто и напыщенные, даже объединившись вместе, не добьются хорошего союза! А слава спокойного и мудрого правителя неизбежно распространится очень далеко! Добродетель мудрого правителя – ненавязчивая и скрытая – обязательно привлечет людей! Он один видит ее. Замыслы мудрого правителя чудесны и радостны, и люди ищут свой путь через них, через них они возвращаются на свои места, в то время как правитель устанавливает меру, которая собирается в их сердцах.
Правитель Вэнь спросил его:
– А как нам найти эту меру, чтобы вся Поднебесная выразила нам свою преданность?
Тай-гун ответил ему так:
– Поднебесная не есть владение одного человека. Само слово «Поднебесная» означает «Все, что находится под небом». Тот, кто делит доходы со всеми людьми, живущими под небесами, приобретет весь мир. Тот же, кто все забирает себе, потеряет весь мир. Небеса имеют свои времена года, земля имеет богатства. Подлинная человечность заключается в умении делить это все с простыми людьми. А там, где есть подлинная человечность, там проявится и верность Поднебесной.
Стремление защитить людей от смерти и от трудностей жизни, избавить их от бедствий и поддержать в тяжелую минуту – вот что такое добродетель. Люди всегда пойдут туда, где она есть.
Все люди ненавидят смерть и любят получать удовольствие от жизни. Они любят добродетель и склоняются к тому, что им выгодно. Способность приносить выгоду согласуется с дао . Там, где есть дао, там будет и верность со стороны Поднебесной.
Правитель Вэнь дважды поклонился своему собеседнику и сказал:
– Вот настоящая мудрость! Разве я посмею не принять законы небес и те полномочия, которыми они наделяют меня?
С этими словами он пригласил Тай-гуна в свою колесницу, затем вернулся с ним домой и объявил, что это его учитель.
Полнота и пустота
Правитель Вэнь спросил Тай-гуна:
– Мир поражает ослепительно огромным количеством государств; некоторые из них полные, другие – пустые; некоторые хорошо управляются, в других же царит хаос. Почему это так? Не оттого ли, что их правители наделены разными моральными качествами? Или все эти изменения и различия связаны с естественным ходом вещей, которым руководят небеса?
Тай-гун ответил ему так:
– Если правителю не хватает моральных достоинств, то государство окажется в опасности, а люди будут подвержены волнениям. Если же правитель добродетелен или мудр, то его государство будет жить в мире, а люди – подчиняться власти. Удачи и неудачи зависят от правителя, а не от времен года.
Правитель Вэнь снова спросил:
– Могу ли я услышать о наимудрейших правителях древних времен?
Тай-гун ответил:
– Прошлые поколения считали императора Яо благородным правителем, а его правление – мудрым.
Правитель Вэнь снова задал вопрос:
– А как он правил?
Тай-гун начал свой рассказ:
– Когда Яо был правителем мира, он не украшал себя ни золотом, ни серебром, ни жемчугом, ни нефритом. Он не носил парчовых одеяний с затейливой вышивкой или богато украшенных. Не смотрел он и на странные, непонятные, редкие или необычные вещи. Он не видел большого прока в развлечениях и не слушал распутные песенки. Он не белил стены дворца и других зданий, не украшал резьбой балки, квадратные и круглые стропила или столбы. Более того, он даже не вырубал тростник, который рос вокруг дворца правителя. Чтобы спастись от холода, он покрывал себя шкурой оленя, да и вообще носил очень простую одежду. Он ел лишь грубое просо и дикий рис, а также густой суп из простых овощей. Он никогда не назначал трудовых повинностей сверх меры и не мешал тем самым людям, которые занималась земледелием и шелководством. Он умерил свои желания и сдерживал свою волю, управляя делами с помощью невмешательства в них.
Он уважал тех чиновников, которые были преданны, честны и следовали законам. Он щедро награждал тех из них, кто отличался чистотой помыслов, аккуратностью и любовью к людям. Он любил и ценил тех, кто с заботой и состраданием относился к другим. Он поощрял тех, кто тратил свои силы на земледелие и шелководство. Знамена помещались на ворота деревенских домов, чтобы отличить тех, кто привержен к добродетели и не приемлет зла. Он усмирял свое сердце и уменьшал принуждения разного рода. Следуя законам и мере, он запретил зло и обман.
Если же вдруг в ком-то из тех, кого он ненавидел, проявлялось что-то хорошее, то он обязательно награждал такого человека. Если же кто-то из тех, кого он любил, оказывался виноват в чем-либо, он непременно наказывал такого человека. Он защищал и кормил вдов и вдовцов, сирот и одиноких стариков; он помогал и семьям, если те страдали от несчастий и бед.
Самому себе он назначал крайне скудное содержание, а налоги и повинности во времена его правления были очень малы. Вот так и получилось, что многие и многие люди процветали и были счастливы; никто не страдал от голода и холода. Сотни родов благоговели перед своим правителем, как будто бы он был для них и солнцем, и луной. Они испытывали к нему такие чувства, будто он был родителем для всех них.
© «Центрполиграф», 2017
© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2017
* * *
Часть первая. Гражданское секретное учение
Учитель правителя Вэнь
Правитель Вэнь1
Вэнь-ван, правитель царства Чжоу (1152–1056 до н. э.). Принадлежал к династии Шан и был известен мудрым и справедливым правлением. Ван – царь или глава царств в Древнем Китае. (Здесь и далее примеч. пер.)
Решил отправиться на охоту, а потому писец Пянь занялся гаданием, дабы узнать, будет ли это удачным. И вот писец объявил:
– Во время охоты на северном берегу реки Вэй вас ожидает большая добыча. И это не дракон в одном из своих обличий, не тигр и не крупный медведь. Знаки указывают на то, что вы встретите там гунна2
Гун – представитель знати в Древнем Китае.
Или хоу3
Хоу – военачальник.
Которого само небо послало вам, чтобы он стал вашим учителем. Если вы сделаете его своим советником, то обеспечите процветание и различные блага трем поколениям правителей Чжоу.
Правитель Вэнь спросил писца:
– Неужели знаки на самом деле сказали тебе об этом?
На это тот ответил так:
– Мой верховный предок писец Чоу однажды гадал для мудрейшего императора Шуня и увидел примерно такие же знаки. И тогда император Шунь4
Шунь – легендарный китайский император, живший, согласно преданиям, в XXIII в. до н. э.; последний из «Пяти древних императоров».
Взял в советники Гао-яо.
Вэнь три дня ел только овощи, дабы очиститься, а затем сел в свою охотничью колесницу.
Он направил лошадей к северному берегу реки Вэй. Там он и увидел Тай-гуна, который сидел на траве и ловил рыбу. Вэнь вежливо поприветствовал его и спросил:
– Вы получаете удовольствие от ловли рыбы?
Тай-гун ответил так:
– Благородный человек получает удовольствие, удовлетворяя свое честолюбие; простой человек получает удовольствие, добиваясь успеха в делах. Ловля рыбы очень похожа на это.
– Что вы имеете в виду, говоря о сходстве? – спросил правитель.
И Тай-гун снова ответил ему:
– Рыбная ловля содержит в себе три формы власти: вознаграждение, смерть и должности. Рыбная ловля дает возможность получить то, что ты ищешь. Природа ее глубока, и множество великих принципов можно извлечь из нее.
Правитель Вэнь, желая продолжить беседу, сказал:
– Я хотел бы послушать об этом. Тай-гун начал развивать свою мысль:
– Когда источник глубок, вода в нем течет быстро. Когда вода течет быстро, там размножается рыба. Такова природа. Когда корни уходят глубоко в землю, дерево высокое. Когда дерево высокое, оно хорошо плодоносит. Такова природа. Когда благородные люди имеют общие взгляды и цели, они объединяются друг с другом. Когда они объединяются, то и дела их идут много лучше. Такова природа.
Речи и ответы на них – это украшения внутренних чувств. Рассуждения о подлинной природе есть вершина всех дел. Вот если я сейчас начну говорить о подлинной природе, не избегая никаких тем, вы не сочтете это отвратительным?
Правитель Вэнь ответил на это так:
– Только подлинно добрый человек может принять замечания и возражения. У меня нет предубеждений против каких-либо тем. Итак, о чем вы хотите говорить?
Тай-гун сказал:
– Когда леска тонкая и наживка блестит, только маленькая рыбка клюнет на нее. Когда же леса потолще и наживка распространяет аромат, рыба среднего размера попадется на нее. Но когда леса прочная, а наживка щедрая, на нее пойдет крупная рыба. Когда рыба заглатывает наживку, ее можно поймать, потянув за леску. Когда люди получают вознаграждение, они подчиняются правителю. Когда ты тянешь рыбу, заглотившую наживку, ты можешь убить ее. Когда же ты ловишь людей, используя награды, ты можешь заставить их отдавать тебе все их способности и таланты. Если ты используешь свою семью, дабы приобрести государство, государство может оказаться разграбленным. Если же ты используешь свое государство, то с его помощью ты можешь завоевать весь мир.
Увы! Говорящие цветисто и напыщенные, даже объединившись вместе, не добьются хорошего союза! А слава спокойного и мудрого правителя неизбежно распространится очень далеко! Добродетель мудрого правителя – ненавязчивая и скрытая – обязательно привлечет людей! Он один видит ее. Замыслы мудрого правителя чудесны и радостны, и люди ищут свой путь через них, через них они возвращаются на свои места, в то время как правитель устанавливает меру, которая собирается в их сердцах.
Правитель Вэнь спросил его:
– А как нам найти эту меру, чтобы вся Поднебесная выразила нам свою преданность?
Тай-гун ответил ему так:
– Поднебесная не есть владение одного человека. Само слово «Поднебесная» означает «Все, что находится под небом». Тот, кто делит доходы со всеми людьми, живущими под небесами, приобретет весь мир. Тот же, кто все забирает себе, потеряет весь мир. Небеса имеют свои времена года, земля имеет богатства. Подлинная человечность заключается в умении делить это все с простыми людьми. А там, где есть подлинная человечность, там проявится и верность Поднебесной.
Стремление защитить людей от смерти и от трудностей жизни, избавить их от бедствий и поддержать в тяжелую минуту – вот что такое добродетель. Люди всегда пойдут туда, где она есть.
Все люди ненавидят смерть и любят получать удовольствие от жизни. Они любят добродетель и склоняются к тому, что им выгодно. Способность приносить выгоду согласуется с дао
5
Дао, или путь, – одно из важнейших понятий китайской философии.
Там, где есть дао, там будет и верность со стороны Поднебесной.
Правитель Вэнь дважды поклонился своему собеседнику и сказал:
– Вот настоящая мудрость! Разве я посмею не принять законы небес и те полномочия, которыми они наделяют меня?
С этими словами он пригласил Тай-гуна в свою колесницу, затем вернулся с ним домой и объявил, что это его учитель.
Полнота и пустота
– Мир поражает ослепительно огромным количеством государств; некоторые из них полные, другие – пустые; некоторые хорошо управляются, в других же царит хаос. Почему это так? Не оттого ли, что их правители наделены разными моральными качествами? Или все эти изменения и различия связаны с естественным ходом вещей, которым руководят небеса?
Тай-гун ответил ему так:
– Если правителю не хватает моральных достоинств, то государство окажется в опасности, а люди будут подвержены волнениям. Если же правитель добродетелен или мудр, то его государство будет жить в мире, а люди – подчиняться власти. Удачи и неудачи зависят от правителя, а не от времен года.
Правитель Вэнь снова спросил:
– Могу ли я услышать о наимудрейших правителях древних времен?
Тай-гун ответил:
– Прошлые поколения считали императора Яо6
Яо, или Высоченный, – четвертый из «Пяти древних императоров» (2353–2234 до н. э.). Сочетал в себе, согласно преданиям, человеческие и божественные черты.
Благородным правителем, а его правление – мудрым.
Правитель Вэнь снова задал вопрос:
– А как он правил?
Тай-гун начал свой рассказ:
– Когда Яо был правителем мира, он не украшал себя ни золотом, ни серебром, ни жемчугом, ни нефритом. Он не носил парчовых одеяний с затейливой вышивкой или богато украшенных. Не смотрел он и на странные, непонятные, редкие или необычные вещи. Он не видел большого прока в развлечениях и не слушал распутные песенки. Он не белил стены дворца и других зданий, не украшал резьбой балки, квадратные и круглые стропила или столбы. Более того, он даже не вырубал тростник, который рос вокруг дворца правителя. Чтобы спастись от холода, он покрывал себя шкурой оленя, да и вообще носил очень простую одежду. Он ел лишь грубое просо и дикий рис, а также густой суп из простых овощей. Он никогда не назначал трудовых повинностей сверх меры и не мешал тем самым людям, которые занималась земледелием и шелководством. Он умерил свои желания и сдерживал свою волю, управляя делами с помощью невмешательства в них.
Он уважал тех чиновников, которые были преданны, честны и следовали законам. Он щедро награждал тех из них, кто отличался чистотой помыслов, аккуратностью и любовью к людям. Он любил и ценил тех, кто с заботой и состраданием относился к другим. Он поощрял тех, кто тратил свои силы на земледелие и шелководство. Знамена помещались на ворота деревенских домов, чтобы отличить тех, кто привержен к добродетели и не приемлет зла. Он усмирял свое сердце и уменьшал принуждения разного рода. Следуя законам и мере, он запретил зло и обман.
Если же вдруг в ком-то из тех, кого он ненавидел, проявлялось что-то хорошее, то он обязательно награждал такого человека. Если же кто-то из тех, кого он любил, оказывался виноват в чем-либо, он непременно наказывал такого человека. Он защищал и кормил вдов и вдовцов, сирот и одиноких стариков; он помогал и семьям, если те страдали от несчастий и бед.
Самому себе он назначал крайне скудное содержание, а налоги и повинности во времена его правления были очень малы. Вот так и получилось, что многие и многие люди процветали и были счастливы; никто не страдал от голода и холода. Сотни родов благоговели перед своим правителем, как будто бы он был для них и солнцем, и луной. Они испытывали к нему такие чувства, будто он был родителем для всех них.
И тогда правитель Вэнь воскликнул:
– Действительно, велик благородный и добродетельный правитель!
Дела государства
Правитель Вэнь сказал Тай-гуну:
– Я бы хотел узнать о том, как управлять государством. Если я хочу, чтобы люди почитали правителя, а сами бы жили в спокойствии, то как мне следует поступать?
Тай-гун ответил:
– Нужно просто любить людей.
Правитель Вэнь спросил:
– А что это значит – любить людей?
И Тай-гун снова ответил ему:
– Заботиться об их выгоде и не обижать их. Помогать им добиваться успеха, не разрушать их планов. Давать им жить, а не убивать их. Награждать и не забирать назад своих наград. Дарить им удовольствия, а не страдания. Делать их счастливыми, не позволяя им скатываться к злобе и унынию.
Правитель Вэнь сказал:
– Могу ли я осмелиться и попросить объяснить мне причины этого?
Тай-гун начал говорить:
– Если люди не оставляют своих основных занятий, вы уже несете им выгоду. Если крестьяне не пропускают подходящее время для занятия земледелием или чем-то другим, вы уже помогаете им. Когда вы устанавливаете легкие налоги, вы приносите им хорошую жизнь. Когда ваши дворцы, дома, террасы и павильоны немногочисленны, народ радуется. Когда ваши чиновники чисты в помыслах, не раздражают людей и не чинят им препятствий, люди ощущают себя счастливыми.
Но если люди теряют свои основные занятия, вы вредите им. Если крестьяне пропускают подходящее время для занятия земледелием или чем-то другим, вы наносите им жестокое поражение. Когда они не виноваты, а вы наказываете их, вы убиваете их. Когда обременяете их тяжелыми налогами, вы обрекаете их на трудную жизнь. Когда ваши дворцы, дома, террасы и павильоны слишком многочисленны, их строительство истощает народ, и люди преисполняются болью и горечью. Когда ваши чиновники продажны, раздражают людей и чинят им препятствия, люди ощущают лишь гнев.
Значит, в управлении государством преуспевает тот, кто управляет людьми так, как родители управляют своими обожаемыми и дорогими чадами, или как старший брат ведет себя по отношению к любимому младшему брату. Когда они видят, что подопечные испытывают голод и холод, они беспокоятся о своих подопечных. Когда они видят тяжкий труд и страдания своих ближайших родственников, они ощущают в своем сердце печаль.
Награды и наказания должны быть такими, какие ты желал бы видеть для себя самого. И налоги нужно устанавливать такие, какие и ты хотел бы платить. Вот что значит любить людей.
Великие правила этикета
Правитель Вэнь спросил Тай-гуна:
– Каковы общепринятые правила этикета между правителем и министром?
Тай-гун ответил ему:
– Правителю всего лишь следует быть рядом с людьми; подчиненные должны быть всего лишь покорны и только. Он должен быть среди людей и никого не сторониться. Они же должны подчиняться и ничего не скрывать. Правителю нужно всего лишь быть внимательным и прислушиваться ко всему; если правитель будет вездесущим, то он станет подобен небесам. Одно небо, одна земля – и великое ли7
Согласно конфуцианскому учению, все сущее вокруг пронизывает ли
и ци. Ли,
или дао,
люди и вещи получают в момент своего зарождения. Именно ли
определяет природу вещей.
Будет полным.
Правитель Вэнь снова спросил:
– А как должен действовать правитель, раз он занимает такое положение?
Ответ Тай-гуна был таким:
– Ему следует быть сдержанным, преисполненным достоинства и спокойным. Прежде всего он должен позаботиться о том, чтобы быть мягким и скромным. Ему следует очистить свой ум и успокоить свою волю, дабы принимать все события со спокойствием и прямотой.
Правитель Вэнь снова спросил:
– А как правитель должен относиться к делам?
Тай-гун ответил ему:
– Он не должен беззаботно и бездумно пускать их на самотек, но ему не следует идти против мнения и противостоять им. Позволив им идти своим чередом, он утратит над ними власть; но и заняв позицию резкого противостояния им, он лишится доступа ко всем делам.
Ему следует быть подобным вершине горы, которую – если смотреть снизу вверх – нельзя понять и постичь; или быть подобным великой бездне, глубину которой невозможно определить, если попытаться измерить ее. Такая духовная и просвещенная добродетель есть вершина прямоты и спокойствия.
Правитель Вэнь поинтересовался:
– А какой должна быть мудрость правителя?
Ответ Тай-гуна:
– Глаз ценит ясность, а ухо – тонкость, ум же ценит мудрость. Если вы смотрите глазами на всю Поднебесную, то в ней нет ничего, что невозможно увидеть; если вы ушами слушаете все, что происходит в Поднебесной, нет ничего, что невозможно услышать. Если же в размышлениях вы используете ум Поднебесной, то нет того, что вы не могли бы узнать. Когда у вас есть сведения отовсюду, это подобно ступице колеса, к которой сходятся все спицы, а значит, ясность ваша не будет затемнена.
Ясные указания
Однажды правитель Вэнь вынужден был слечь в постель по причине серьезной болезни. И тогда он призвал к себе Тай-гуна и наследного принца Фа8
Фа – правитель У, или У-ван; стал именоваться так, когда одержал ряд серьезных побед и положил начало новой династии в истории Древнего Китая – династии Чжоу.
– Увы, небеса вот-вот оставят меня. Похоже, что алтари государства Чжоу будут скоро доверены вам. А сегодня я хочу, мой учитель, обсудить с вами великие принципы дао, дабы суметь правильно передать их моему сыну и моим внукам.
Тай-гун поинтересовался:
– Мой господин, о чем именно вы хотите спросить меня?
Правитель Вэнь пояснил:
– Могу ли я услышать о дао мудрецов прошлого – где оно исчезает и где начинается?
Тай-гун сказал так:
– Если кто-то видит хорошее, но медлит, если время для действий пришло, а он сомневается, если ты знаешь, что что-то идет не так, но попустительствуешь этому, то это именно те три случая, когда дао прекращается. Если же кто-то мягок и спокоен, полон достоинства и заслуживает уважения, силен, однако сердечен, терпим ко многому, однако тверд, то это именно те четыре случая, когда дао начинается. Это значит, что, когда добродетельность преодолевает твои желания, ты будешь процветать; когда же желание преодолевает добродетельность, ты погибнешь. Когда почтение превосходит медлительность, это ведет к успеху; когда же медлительность одолевает уважение, это ведет к разрушению.
Шесть хранителей
Правитель Вэнь спросил Тай-гуна:
– Как правитель государства и вождь народа может потерять свое положение?
Тай-гун ответил:
– Может, если не заботиться о том, чтобы правильно выбрать помощников. У правителя есть шесть хранителей и три сокровища.
Правитель поинтересовался:
– А что это за шесть хранителей?
Тай-гун ответил:
– Первый называется добротой, второй – справедливостью, третий – преданностью, четвертый – честностью, пятый – отвагой, а шестой – расчетливостью. Вот это и есть шесть хранителей.
Правитель Вэнь спросил:
– Как правильно нужно отбирать людей с помощью шести хранителей?
Тай-гун ответил ему так:
– Наделите их богатством и смотрите, чтобы они не совершали ничего дурного. Наделите их чинами и следите, чтобы они не становились высокомерными. Наделите их ответственностью и смотрите, не станут ли они меняться. Дайте им возможность служить и смотрите, не начнут ли они что-то утаивать. Поставьте их в опасную ситуацию и проверьте, не испугаются ли они. Предоставьте им управление делами и проследите, не поставит ли это их в тупик.
Если вы наделили их богатством, а они не совершили ничего дурного, значит, они добры.
Если вы дали им чины, а они не стали высокомерными, значит, они справедливы.
Если вы наделили их ответственностью, а они не изменились, значит, они преданы делу.
Если вы дали им возможность служить, а они ничего не утаивают, значит, они честные люди.
Если вы поставили их в опасную ситуацию, а они не испугались, значит, они отважны.
Если вы предоставили им управление делами, а они не растерялись, значит, они в состоянии выполнять намеченное и обладают расчетливостью.
Правитель не должен доверять другим людям три сокровища. Если же правитель передаст их другим, то он утратит свою устрашающую силу, или благоговение, которое люди должны испытывать к нему.
Правитель Вэнь снова спросил:
– Могу я узнать, что такое эти три сокровища?
Тай-гун сказал ему:
– Хорошее сельское хозяйство, хорошее ремесло и хорошая торговля – вот что такое три сокровища. Если твои крестьяне живут только в деревнях, то пяти злаков будет вполне достаточно. Если твои ремесленники живут только лишь в тех местах, где должны жить ремесленники, то там будет достаточно инструментов для них. Если твои торговцы обитают только там, где должны жить торговцы, то и товаров будет вдоволь.
Если эти три сокровища будут жить именно в предназначенных для них местах, то люди не будут плести интриги. Нельзя допускать смут и волнений в местах проживания, нельзя допускать и смут между кланами. Министрам не следует быть богаче своего правителя. И ни один город не может быть больше, что столица государства, где живет правитель. Если шесть хранителей неукоснительно и полностью соблюдаются, то правитель будет процветать. Если к трем сокровищам относиться внимательно и бережно, то и государство будет в безопасности.
Сохранение территории государства
Правитель Вэнь однажды спросил Тай-гуна:
Тай-гун ответил так:
– Не отдаляй от себя родственников. Не пренебрегай народом. Будь миролюбивым и внимательным по отношению к соседним государствам, управляй всеми четырьмя сторонами.
Не доверяй управление государством другим людям. Если ты передашь управление государством в чьи-либо руки, то потеряешь свою власть. Не стоит углублять долины, дабы увеличить холмы. Не отказывайся от важных вещей, чтобы заниматься лишь чем-то одним. Когда солнце достигло полуденной высоты, наступает время сушить вещи, то есть заканчивать дела. Если ты схватил нож, ты должен резать. Если держишь топор – атакуй.
Если в середине дня ты не сушишь вещи на солнце, это значит, что ты теряешь время. Если ты схватил нож, но ничего им не режешь, ты упускаешь момент получения выгоды. Если же ты держишь топор, но не атакуешь, ожидай прихода разбойников.
Если не перекрыть журчащие ручьи, они превратятся в большие реки. Если не потушить крошечный огонек, то что ты станешь делать с серьезным бушующим пожаром? Если не срубить молодой побег дерева, у которого пока только два листа, то потом тебе не поможет и топор.
Вот почему правитель должен быть особенно внимателен к тому, чтобы его государство процветало. Без благосостояния он не сможет быть добрым к людям. Если он не делает добрые дела, то ему нечем будет воспользоваться, что бы помогло ему собрать всех родственников вместе. Если он будет держать своих родственников в отдалении, это станет большим вредом. Если он потеряет расположение простых людей, то он потерпит поражение.
Нельзя передавать острое оружие другим людям. Если ты передашь им острое оружие, то они могут им же нанести тебе рану, и ты не проживешь тех лет, что отпущены тебе.
Правитель Вэнь сказал:
– А что вы имеете в виду, говоря о доброте к людям и справедливости?
Тай-гун ответил так:
– Уважайте простых людей, собирайте родственников вокруг себя. Если вы уважаете простых людей, они будут жить мирно. Если вы собираете своих родственников вокруг себя, они будут счастливы. Вот это и есть путь доброты к людям и справедливости, заключающийся в выполнении важнейших правил.
Не позволяйте другим людям лишить вас умения внушать благоговение. Полагайтесь на свою мудрость, следуйте постоянству. Обращайтесь добродетельно с теми, кто подчиняется вам и следует за вами. Но применяйте силу по отношению к тем, кто противостоит вам. Если вы уважаете людей, но при этом решительны, вся Поднебесная будет пребывать в мире и спокойствии.
Сохранение государства
Однажды правитель Вэнь спросил Тай-гуна:
Тай-гун ответил так:
– В течение некоторого времени вам следует кушать только немного овощей, потому что я собираюсь поговорить с вами о важнейших принципах неба и земли, о том, что рождают четыре времени года, о дао подлинной доброты к людям и мудрости, а кроме того, о природе человеческих побуждений.
Итак, правитель ограничивал себя в пище в течение четырех дней, затем он обратился лицом на север, дважды поклонился и спросил, что ему следует делать дальше.
Тогда Тай-гун сказал:
– Небо рождает четыре времени года, земля дает нам бесчисленное множество вещей. Под небом живут люди, а мудрецы должны вести себя как их пастухи.
Так, дао весны есть рождение, и бесчисленное множество вещей начинает цвести. Дао лета есть рост, и бесчисленное множество вещей созревает. Дао осени есть собирание, и бесчисленное множество вещей становится полным. Дао зимы есть запасание, и бесчисленное множество вещей в покое. Когда они полные, их запасают; после запасания они оживают вновь. Никто не знает, где конец этого, и никто не знает, где начало. Мудрец входит в согласие с этим и организует себя в соответствии с небом и землей. Так, когда в мире людей все идет своим чередом и правильно, его доброта и мудрость скрыты. Когда же в Поднебесной начинается беспокойство, его доброта и мудрость расцветают. Это и есть истинное дао.
Недовольство и глухой протест широких слоев населения вылились в открытые выступления почти сразу после смерти Цинь Ши хуанди. Разоряющиеся, доведённые до крайности земледельцы явились основной движущей силой этих восстаний. В них принимали участие и рабы. Источники неоднократно свидетельствуют об участии в этих восстаниях ту, среди которых многие были государственными каторжными рабами.
Первое и наиболее мощное восстание началось осенью 209 г. до н. э. в Северном Аньхое. Его возглавили разорившиеся земледельцы Чэнь Шэн и У Гуан. Как сообщают источники, Чэнь Шэн и У Гуан были отправлены вместе с большой группой людей из числа беднейшего населения на северные границы для отбывания воинской повинности. Дорога была очень трудна, и партия не смогла прибыть к месту назначения в указанный срок, что по циньским законам каралось смертной казнью. Чэнь Шэн уговорил своих товарищей бежать. Они убили начальника партии и подняли восстание. Оно быстро распространилось на широкую территорию. Повстанцы захватывали города и целые области, убивали чиновников. Зимой 208 г. до н. э. наиболее сильный отряд армии Чэнь Шэна подступил к Сяньяну. В столице началась паника. Хотя правительственным войскам удалось отстоять столицу, положение становилось угрожающим. Несмотря на то, что Чэнь Шэн вскоре был убит, а ещё до его смерти по клеветническому доносу повстанцы казнили У Гуана, движение разгоралось с всё большей силой. Почти одновременно с восстанием Чэнь Шэна и У Гуана в различных частях страны вспыхнули другие восстания. Основным требованием повстанцев было свержение циньской династии. Многие отряды возглавлялись противниками империи Цинь из рядов господствующего класса. Однако, выступая против Циньской империи, они ставили своей целью подавление широкого народного движения.
Императорские войска терпели одно поражение за другим. В конце 207 г. до н. э. циньская столица сдалась подступившим к ней повстанческим отрядам; циньская династия была уничтожена. К этому времени армиям, возглавляемым старой аристократией, удалось переманить на свою сторону часть повстанцев, расколоть в в конечном счёте подавить народное движение. Началась кровопролитная борьба за власть между отдельными отрядами представителей господствующего класса.
Борьба за императорский престол
К 206 г. до н. э. из многочисленных действующих в стране армий выделились две наиболее сильные. Одну из них возглавлял представитель аристократии Сян Юй, во главе другой оказался бывший староста небольшой деревеньки Лю Бан, поднявший восстание в Цзянсу через два месяца после начала восстания Чэнь Шэна и У Гуана. Источники передают, что Лю Бан в 208 г. был послан сопровождать партию ту на работы по постройке императорской могилы. По дороге многие разбежались. Опасаясь наказания, Лю Бан скрылся с оставшимися в близлежащих горах и поднял восстание. Сразу же к нему стало присоединяться окрестное население, и движение приняло значительные размеры. Повидимому, сначала оно носило характер народного восстания, однако вскоре Лю Бан, не рассчитывая на свои силы, соединился с наиболее сильными из армий, возглавляемых аристократией. Очень гибкий и осторожный, Лю Бан сумел завоевать и расположение народных масс и симпатии военачальников из аристократии. Везде, где Лю Бан проходил со своей армией, он объявлял об освобождении от налогов и повинностей, об отмене циньских законов и освобождении осуждённых в рабство за «преступления», что привлекало к нему широкие народные массы. Вместе с тем Лю Бан всячески старался подчеркнуть и своё уважение к представителям аристократии. Эта политика лавирования обеспечила ему успех.
В 206 г. Лю Бан укрепился на территории современных провинций Шэньси и Сычуани и выступил наряду с Сян Юем в качестве претендента на императорский престол. Четыре года длилась напряжённая борьба между ними. Умело используя противоречия в лагере Сян Юя, Лю Бан привлёк на свою сторону наиболее способных его военачальников. В 202 г. до н. э. Лю Бан одержал над Сян Юем решительную победу и провозгласил себя императором. Столицей империи был объявлен город Чанань.
Основанная Лю Ваном династия стала называться династией Хань - по названию реки, в районе "которой укрепился Лю Бан до своей победы над Сян Юем. В историю эта династия вошла под именем Старшей, или Западной Хань (206 г. до н. э.-25 г. н. э.). Хотя фактически Лю Бан был объявлен императором в 202г. до н. э., традиционная китайская историография ведёт начало Старшей династии Хань от 206г. до н. э., исходя из того факта, что последний император династии Цинь сдался Лю Бану в самом конце 207 г. до н. э.
Внутренняя политика Лю Вана
Многолетние междоусобные войны претендентов на императорский престол истощили страну. Хозяйство пришло в упадок, ирригационная система разрушалась. Большинство населения было оторвано от своих занятий. Положение усугублялось рядом неурожайных лет. Цены на зерно очень поднялись, начался сильный голод. Как повествует «История Старшей династии Ханы», «...люди ели человеческое мясо, больше половины населения вымерло». Циньский государственный аппарат был уничтожен, новый не налажен. Ханьский историк Сыма Цянь так описывает положение в стране в начале правления династии: «Когда (династия) Хань пришла к власти, ей (в наследство) от (династии) Цинь досталось сплошное разрушение... Взрослые мужчины находились в войсках. Старики и дети перевозили провиант (для армии). Заниматься какой-либо деятельностью было чрезвычайно трудно. Богатства истощились. (Даже) для выезда Сына Неба (т. е. императора.-Ред.) нельзя было найти четвёрки лошадей одной масти. Военачальники и высокие сановники ездили в повозках, запряжённых быками (подобно простолюдинам). Простой народ не имел ничего...».
Перед императорской властью встала сложная задача восстановления и организации управления империей.
Сразу по приходе к власти Лю Бан издал указ о роспуске всех частных армий. Население призывалось вернуться к своим прежним занятиям, чиновники - к исполнению своих обязанностей. Всем оставшимся в живых собственникам земли предлагалось вернуться на свои земли. Стали чинить и восстанавливать разрушенные ирригационные сооружения.
В сложной и напряжённой обстановке Лю Бан должен был действовать с большой осторожностью. Придя к власти в результате народного восстания, Лю Бан прежде всего не мог не считаться с требованиями широких народных масс. Ненавистные народу циньские законы, обращавшие людей целыми семьями в государственных рабов, были уничтожены. Многие рабы были освобождены уже в ходе восстания, и сам Лю Бан в период борьбы за власть неоднократно издавал эдикты об освобождении государственных рабов из осуждённых; такой же широковещательный эдикт был провозглашён и при его воцарении. Ещё до прихода к власти Лю Бан издал временный судебный кодекс, согласно которому законом карались только три преступления: убийство, телесное повреждение и грабёж. Однако, когда власть прочно оказалась в руках нового императора, характер его политики заметно изменился. Временный кодекс был заменён более суровым, в состав которого вошли некоторые статьи из кодекса Цинь, хотя циньский закон о распространении наказаний на родственников преступника не был возобновлён. Если сначала, в период борьбы за власть, Лю Бан повсюду, куда он приходил со своей армией, освобождал население от налогов и повинностей, то затем им был установлен твёрдый земельный налог в размере 1/15 доли урожая. Был сохранён циньский порядок взимания налогов, причём был введён ещё новый налог - подушный, которым облагалось все население империи в возрасте от 15 до 56 лет.
Циньский закон о свободной купле-продаже земли остался в силе. И уже в правление Лю Бана вновь стала распространяться практика скопления, у отдельных лиц крупных земельных владений. Так, источники сообщают, что Сяо Хэ, видный государственный деятель и советник Лю Бана, «скупил у народа земли и дома в количестве нескольких десятков миллионов».
По образцу империи Цинь, Ханьская империя была разделена на области (цзюнь) и уезды (сянь), которые подразделялись на более мелкие административные единицы (сян). В состав сян входило иногда до сотни селений (ли). Однако это административное деление не было распространено на всю территорию империи. Постепенно восстанавливалась циньская система государственного управления, однако в неё вносились известные изменения и дополнения. Так, используя формы самоуправления древней сельской общины, Лю Бан ввёл порядок, внешне являвшийся восстановлением старинного института санъ лао (трёх старейшин). В каждом селении было приказано выбрать надёжного человека старше 50 лет, который назывался сань лао. Из этих сань лао в каждом сяне выделялся один, считавшийся представителем от народа. Затем из их числа выделялся один человек в каждом уезде, который наряду с чиновниками участвовал в управлении уездом. На этих сань лао были возложены полицейские и фискальные функции. Создавая иллюзию участия представителей народа в управлении, институт сань лао в действительности имел целью создать надёжные низовые органы государственной власти, с помощью которых правительство осуществляло свою политику в отношении общинников.
В своих указах Лю Бан стремился подчеркнуть противоположность своего правления деспотическому правлению Цинь Ши хуанди и показать себя не единовластным царём-деспотом, а правителем, следующим советам своих приближённых.
Лю Бан и его преемники опирались главным образом на земельную аристократию. Для торговцев и ростовщиков, занимавших при Цинь Ши хуанди привилегированное положение в обществе, Лю Бан ввёл унизительные ограничения. Им было запрещено одеваться в парчовые и шёлковые одежды, носить оружие, ездить в колесницах и верхом на лошадях. Как им самим, так и их потомкам не разрешалось занимать государственные должности. Купцы были обложены повышенными налогами. Многие представители доциньской родовой аристократии присоединились к Лю Бану ещё в ходе борьбы против циньской династии. В угоду этой аристократии Лю Бан восстановил два высших древних аристократических титула, уничтоженных Цинь Ши хуанди,- титулы ван и хоу, которые были пожалованы соратникам Лю Бана, а также родственникам императорской семьи - выходцам из того селения и уезда, откуда происходил основатель новой династии. Вместе с титулами ваны и хоу получили от императора наследственные земельные владения.
Однако положение этой титулованной знати коренным образом отличалось от того положения, в котором раньше находилась доциньская родовая аристократия. Высшие чиновники и заслуженные военные, получившие титулы, жили за счёт налоговых поступлений с пожалованных им территорий, которые являлись частью областей и уездов и управлялись государственными чиновниками. В отличие от них члены императорской семьи имели владения, не входившие в состав областей империи, сами назначали чиновников на подвластных им территориях и даже имели свои дворы. Но и они не были полновластными правителями в своих владениях, так как находились под постоянным контролем императорского двора. Они могли быть перемещены из одного владения в другое и даже вовсе лишены пожалованных земель. Тем не менее введённая Лю Баном практика пожалования земель титулованной знати создавала серьёзную угрозу единству империи. Наибольшую опасность в этом отношении представляли ваны, владевшие в ряде случаев очень значительными территориями и неоднократно пытавшиеся поднимать мятежи против императора. Не доверяя титулованной знати и крайне опасаясь её усиления, Лю Бан постепенно уничтожил почти всех своих бывших соратников, не принадлежавших к императорской семье, и этой мерой добился укрепления своей власти.
Подавление мятежа ванов и укрепление единства империи
Однако уже при первых преемниках Лю Бана некоторые из ванов приобрели в своих владениях значительную самостоятельность. Их усиление и сепаратистские тенденции были тем более опасными, что на севере империи начались постоянные набеги гуннов. В 177 г. до н. э. гунны перешли Хуанхэ, вновь вторглись в Ордос и захватили его. С этого времени грабительские набеги гуннов в глубь территории Ханьской империи не прекращались. Внешняя опасность сделала ещё более настоятельной необходимость внутреннего укрепления империи. Центральное правительство различными мерами старалось уменьшить власть и силу ванов и сократить их территориальные владения. По обвинению в нарушении законов земли многих из них целиком или частью были конфискованы правительством и превращены в административные единицы империи. Владения умерших ванов, не имевших прямых наследников, дробились на более мелкие. Центральное правительство стало в ряде случаев назначать государственных чиновников на высшие должности при дворах ванов. Политика ослабления ванов стала проводиться особенно решительно при императоре Лю Ци (Цзин-ди1, 156-141) его ближайшим советником Чао Цо.
Чао Цо начал с борьбы против самого могущественного из ванов-племянника ЛюБана-ЛюПи, владения которого были расположены на территории современных провинций Цзянсу и Чжэцзян. В своё время (205 г. до н. э.)Лю Бан отменил циньские деньги и разрешил свободную отливку монет. Лю Пи, во владениях которого находились богатые залежи медной руды, начал отливать деньги в таком количестве, что, по свидетельству Сыма Цяня, его монеты «распространились по всей Поднебесной», а сам он «богатством сравнялся с Сыном Неба». Другим источником его обогащения была выварка морской соли. Лю Пи стал держать себя столь независимо, что даже отказался от обязательных для всех ванов ежегодных посещений императора с изъявлением покорности и подношением даров. Чао Цо обвинил Лю Пи в нарушении верности императору и потребовал отторжения значительной части его владений. Подобные обвинения были предъявлены и нескольким другим сильнейшим ванам. В ответ на эти действия крупнейшие представители титулованной знати во главе с Лю Пи подняли в 154 г. мятеж против императора, известный под названием «мятежа семи ванов».
Мятежные ваны вступили в тайный союз с гуннами, призывая их вторгнуться на территорию империи в момент восстания. Мятежники требовали казни Чао Цо. Надеясь этой дорогой ценой восстановить мир в стране, император выдал им голову своего сановника. Однако эта мера не только не успокоила мятежников, но, наоборот, они стали действовать ещё решительнее. Лю Пи даже объявил себя претендентом на императорский престол. Только через несколько месяцев мятеж с большим трудом удалось подавить. Часть мятежных ванов была казнена, часть покончила с собой, их семьи и родственники были порабощены.
После подавления «мятежа семи ванов» правительство продолжало проводить политику ослабления власти ванов и отторжения их территорий. Если раньше после смерти вана его владение и титул наследовал только старший сын, то теперь пожалованные ванам земли в ряде случаев стали делиться между всеми их прямыми наследниками. Ваны были лишены административной власти: назначавшиеся центральным правительством чиновники стали теперь фактически управлять их землями. Сила и мощь ванов были окончательно сломлены при следующем императоре - Лю Чэ, более известном под его посмертным именем У-ди (140-87).
Ухудшение внутреннего и внешнего положения Минской империи
В 20-х годах XVII в. резко ухудшилось внутреннее и внешнее положение Минской империи. В верхах, среди различных групп феодалов, продолжалась острая борьба за власть. Армия разваливалась в результате плохого снабжения продовольствием и вооружением. Вторжения западноевропейских колонизаторов и пиратские нападения японцев привели к тому, что был утрачен контроль над морскими путями и потеряны экономические и политические позиции в странах Южных морей. На северо-востоке Минская империя утратила значительную территорию, захваченную маньчжурами.
Захват крестьянских земель феодалами продолжался в более широких размерах, чем в XVI в., усиливалась феодальная эксплуатация. Росли налоги и поборы, вызванные увеличением военных расходов. В 1592 г. на три похода - в Нинся (против монголов), в Корею (против японцев) и в провинцию Гуйчжоу (против местных повстанцев) - было затрачено свыше 10 млн. лан серебра. В течение 10 лет борьбы с маньчжурами (с 1618 по 1627 г.) было израсходовано свыше 60 млн. лан серебра, кроме обычных ассигнований на армию.
Велики были и расходы императорской семьи, ложившиеся всей тяжестью на плечи народных масс. Например, в 1599 г. было взято из государственного казначейства 24 млн. лан серебра для покрытия расходов, связанных с женитьбой сыновей императора. Огромные средства тратились на строительство дворцов. В 1627 г. расходы на строительство дворцов составили около 6 млн. лан.
В 1618 г. был введён дополнительный земельный налог на «снабжение армии в Ляодуне», который в последующие годы значительно возрос. В 1620 г. только один этот дополнительный земельный налог составил громадную сумму в 5200 тыс. лан серебра. В дальнейшем правительство вводит новые таможенные пошлины, соляной налог и др. Эти новые налоги выразились в сумме почти 7500 тыс. лан серебра. Общие размеры обложения населения выросли за одно десятилетие на 50%.
Народные массы страдали и от постоянных стихийных бедствий, особенно частых в XVII в. Отсутствие со стороны государственной власти и феодалов заботы о содержании в должном порядке старых и строительстве новых плотин и ирригационных каналов приводило к наводнениям и засухе, а следовательно, к голоду и высокой смертности среди населения. Страницы «Минской истории» и других китайских летописей пестрят сообщениями об этих фактах.
Особенно тяжёлым было положение народных масс в провинции Шэньси. Хронический голод и высокая смертность были здесь обычными явлениями. Вот что рассказывает один чиновник в своём докладе от 1629 г. о положении в этой провинции: «...В округе Яньань в течение года не было дождей. В августе-сентябре народ ел в городах полынь, в октябре стали есть кору с деревьев, к концу года вся кора была ободрана - принимались поедать мел. Через несколько дней после этого вспухали животы, люди падали и были обречены на смерть... Во всех уездах - за городом вырыты большие ямы, в каждой из которых хоронят по нескольку сот человек. В общем, севернее Цинъян и Яньань - голод очень сильный...».
В таких условиях крестьянские массы вновь поднимаются на борьбу.
Восстание в Шэньси
Наибольшего подъёма крестьянское движение достигло в 20-30-х годах XVII в. Началось оно в провинции Шэньси, в которой крестьянские массы находились в худших условиях, чем в других районах, а затем распространилось в значительной части страны. По своему размаху, широте, сравнительной организованности это движение представляло собой подлинную крестьянскую войну. Восставших поддерживали местные войска.
Первые вспышки восстания в Шэньси имели место ещё в 1626 г. В 1627 г. на попытки вновь назначенного губернатора провинции Шэньси принудительным путём взыскать налоги крестьянство отвечает более широким восстанием.
Вначале отряды крестьян действовали в одиночку, изолированно, затем произошло объединение нескольких отрядов. Ряд руководителей повстанцев объявили себя «королями». Среди них выдвинулись способные организаторы, такие, как Гао Ин-сян, Чжан Сянь-чжун и Ли Цзы-чэн, ставшие впоследствии полководцами крестьянских войск.
Ли Цзы-чэн родился в 1606 г. в бедной крестьянской семье, в уезде Мичжи (провинция Шэньси). Его отец имел свой клочок земли, который им самим и обрабатывался. Отец был разорён налогами и повинностями, и Ли Цзы-чэну пришлось в юные годы работать пастухом в хозяйстве чиновника. В дальнейшем он поступил на почту. Ли Цзы-чэн питал глубокую ненависть к эксплуататорам. Он видел, как разорился отец, как умирали обездоленные труженики земли. В гневе он убил одного из угнетателей. Ему пришлось бежать в соседнюю провинцию Ганьсу, где он стал солдатом. В 1629 г. он принял участие в восстании, сначала в качестве рядового, а затем с 1631 г. возглавил отряд, находясь в подчинении у Гао Ин-сяна. Ли Цзы-чэн отличался природным умом, настойчивостью и целеустремлённостью.
Другой руководитель восстания, Чжан Сянь-чжун, житель Яньаня, родился тоже в 1606 г. Вместе с отцом - бродячим торговцем, продававшим финики, Чжан Сянь-чжун в юности разъезжал по Шэньси. После разорения семьи Чжан Сянь-чжун стал солдатом. Впоследствии по ложному обвинению он был брошен в тюрьму, и его ожидала смертная казнь. Спасшись бегством благодаря содействию одного из тюремных стражей, он посвятил себя борьбе с ненавистным феодальным строем. В 1630 г. он присоединился к восстанию в Шэньси, захватив ряд опорных пунктов в уезде Мичжи. По своему характеру Чжан Сянь-чжун был неуступчив, вспыльчив и в известной мере честолюбив. Озлобленность против эксплуататоров и тяжёлый характер иногда мешали ему проводить более гибкую тактику в отношении мелких чиновников и обедневших феодалов. Это обстоятельство неоднократно вызывало разногласия между ним и Ли Цзы-чэном.
В 1631 г., когда восстанием была охвачена вся провинция Шэньси и на подавление крестьянского движения по приказу императора были посланы подкрепления из других провинций, произошло объединение 36 отрядов восставших под общим руководством Ван Цзы-юна. По своей численности отряды были неодинаковыми, наиболее крупные из них охватывала до 10 тыс. человек. Общее число повстанцев к моменту объединения составляло не меньше 200 тыс. человек. Главные силы иод командованием Ван Цзы-юна после объединения передвигаются в Шаньси, ставшую с 1631 г. центром движения. В отличие от первого периода движения здесь, в Шаньси, восставшие ведут борьбу под общим руководством. Однако по мере расширения сферы восстания единое руководство в полной мере не осуществлялось, в особенности после гибели в 1633 г. Ван Цзы-юна. Часть отрядов после поражения в Шаньси переходит в провинции Хэнань и Хэбэй, затем Хубэй и Сычуань. В 1635 г. восстаниями крестьян было охвачено несколько провинций.
Совещание в Хэнани
В 1635 г. в Хэнани был созван совет руководителей крестьянских отрядов, на котором присутствовали 13 крупнейших вождей крестьян, представлявших 72 отряда. К этому времени многие из прежних командиров погибли в неравных боях с правительственными войсками. Но на смену погибшим пришли новые люди, отряды пополнялись повсеместно восстававшими крестьянами, выросла их численность.
На совещании в Хэнани, где обсуждались вопросы тактики, по предложению Ли Цзы-чэна (который тогда являлся руководителем одною из отрядов и непосредственно подчинялся Гао Ин-сяну) был принят план дальнейшей борьбы с правительственными войсками. Все повстанческие силы разделялись на 4 больших соединения, каждое из которых действовало на определённом направлении. При этом на трёх направлениях (западном, северном и южном) преследовались задачи обороны, а на четвёртом - восточном - предполагались операции наступательного характера. Большой отряд был выделен в качестве резерва. Он должен был обладать хорошей маневренностью и оказывать помощь тем, которые окажутся в тяжёлом положении. По окончании совещания принесены были в жертву небу быки и лошади и дана клятва верности общему делу.
Совещание в Хэнани имело большое значение. Оно дало возможность планировать операции восставших крестьян и координировать действия руководителей крупных отрядов. Впервые в крестьянском движении проявились объединение сил и стремление вести организованные и согласованные операции, что свидетельствовало о новом этапе восстания.
Среди многочисленных крестьянских повстанцев, державших в это время в своих руках провинции Хэиань, Хубэй, Хунань и Шоньси, самыми сильными являлись 13 отрядов, оперировавших в Хэнани, а среди них наилучшие части сосредоточивались под командованием Гао Ин-сяна, Ли Цзы-чэна и Чжан Сянь-чжуна. Это были главные силы восставших.
Совещание в Хэнани укрепило ряды восставших, вдохновило их на решительную борьбу с феодалами. Повстанцы переходят от обороны к нападению. Им удаётся захватить не только сельские местности, но и города, где они творят суд и расправу над ненавистными феодалами. В городах к восставшим присоединяются мелкие ремесленники, подмастерья и наёмные работники.
Разногласия в лагере восставших. Их временное поражение
Однако в лагере восставших крестьян не было полного единодушия. Вскоре возникли разногласия между Ли Цзы-чэном и Чжан Сянь-чжуном, результатом чего был уход Ли Цзы-чэна вместе с Гао Ин-сяном в провинцию Шэньси. Разногласия отчасти были вызваны нежеланием Чжан Сянь-чжуна идти на соглашение с разорившимися феодалами и шэньши, частично они объяснялись его стремлением к самостоятельным действиям. Это ослабило силы восставших в Хэнани и привело к вытеснению оттуда правительственными войсками крестьянских отрядов (Чжан Сянь-чжуна, Цао Цао и др.). В дальнейшем повстанцы, разделившись на 13 отрядов, вновь вступили в Хэнань, захватывая округа и уезды. Гао Ин-сян с Ли Цзы-чэном не принимали участия в этом походе, оставшись действовать в Шэньси.
Раздробление сил восставших было одной из причин их временного поражения. Летом 16136 г. в Шэньси попал в окружение отряд Гао Ин-сяна. Предводитель отряда был захвачен, привезён в столицу и казнён. Военачальники Минской империи по праву считали Гао Ин-сяна душой восстания и наиболее сильной фигурой среди его руководителей. Один из усмирителей говорил про Гао Ин-сяна: «...Необходимо получить его голову, тогда остальных повстанцев, конечно, легко будет усмирить».
И, действительно, после пленения и казни Гао Ин-сяна восстание идёт на убыль; возглавленные им войска были частично истреблены или захвачены в плен. Лишь небольшая часть перешла под руководство Ли Цзы-чэна, который принял титул «чуан-вана» («чуанский король»), принадлежавший ранее Гао Ин-сяну. Восставшие действовали мелкими группами, многие из них скрывались в горах. Ли Цзы-чэн со своим отрядом пробился в Сычуань (1637 г.), осадил её столицу город Чэнду, но через неделю вынужден был снять осаду. Отступив оттуда, он вскоре был разбит правительственными войсками. С большим трудом ему удалось вырваться из окружения. С 18 всадниками он прорвался в Шэньси, где некоторое время скрывался в горах.
В 1638 г., потерпев серьёзное поражение, Чжан Сянь-чжун принёс повинную минским военачальникам. Вслед за ним покорились 13 руководителей крупных крестьянских отрядов.
Новый подъём крестьянского движения
В 1639-1640 гг. начинается новый подъём крестьянского движения. Вновь восстаёт Чжан Сянь-чжун. Вместе с другими он создаёт свою базу в городе Гучэне (провинция Хубой). Спускается с гор, включаясь в борьбу, и Ли Цзы-чэн. В 1640 г, он был окружён минскими войсками, значительно превосходившими его силы. Положение казалось безнадёжным, но стойкость Ли Цзы-чэна и окружавших его таких же выходцев из народа, как и он сам, их преданность народному делу и вера в него спасают положение. Ли Цзы-чэн с лёгкой конницей вырывается из окружения, бежит в Хэнань, где, встретив поддержку крестьянских масс и пополнив силы своего отряда, захватывает один город за другим. В это время к Ли Цзы-чэну присоединяются представители шэньши. Один из них - поэт Ли Янь стал впоследствии ближайшим советником Ли Цзы-чэна.
Об облике поэта Ли Яня (его настоящее имя Ли Синь) свидетельствует его совет Ли Цзы-чэну: «Не допускать убийства невинных людей, все захваченные богатства раздать для оказания помощи голодающему народу». Ли Янь сочинил песню, в которой воспевались справедливость Ли Цзы-чэна, его стремление помочь крестьянству. В этой песне были такие слова: «Кто примет "храброго вана" (т. е, Ли Цзы-чэна), тот не будет платить оброка и будет избавлен от повинностей:». Песня звала к освобождению от феодального гнёта, крестьянским массам она была понятна и находила среди них живейший отклик. Столь же понятными и близкими народным массам были и другие лозунги повстанцев: «Уравнение земель», т. е. равномерное распределение земли; «Справедливая торговля», т. е. покупка и продажа товаров по справедливым ценам. Этот лозунг привлекал горожан. После занятия той или иной местности земли крупных феодалов конфисковались, а богатства раздавались нуждающимся крестьянам. В то же время издавались приказы об освобождении от налогов и повинностей на три года или на пять лет.
Такая политика повстанцев приветствовалась широкими слоями населения деревни и города и приводила к пополнению их рядов крестьянами, ремесленниками, подмастерьями и наёмными рабочими.
В 1641 г. Ли Цзы-чэн добивается крупных успехов в провинции Хэнань. Овладев городом Лояном, он захватил земли князя Чан Сюня (Фу-вана), казнил его, сжёг дворец, а богатства роздал голодающим. Так же поступали восставшие и с другими феодалами. В дальнейшем крестьянские отряды под руководством Ли Цзы-чэна, продвигаясь по Хэнани, разбили правительственные войска, присланные на помощь провинциальным властям, и осадили город Кайфын. Город был хорошо укреплён и упорно защищался. Осада его отняла много времени и сил. Осаждённые взорвали плотину на реке Хуанхэ, чтобы затопить лагерь Ли Цзы-чэна.
К Ли Цзы-чэну один за другим присоединяются отряды, ранее шедшие за Чжан Сянь-чжуном. Силы Ли Цзы-чэна крепнут, он становится общепризнанным вождём восстания.
Из Хэнани Ли Цзы-чэн вступает в Хубэй, здесь он захватывает значительную территорию, в том числе крупный город Сянъян. В это время Чжан Сянь-чжун, также находившийся в провинции Хубэй со своим отрядом, вновь подчинился Ли Цзы-чэну. Однако усилившиеся разногласия между ними привели к уходу Чжан Сянь-чжуна в провинцию Хунань, где он занял главный город Чанша и ряд других крупных центров. К этому времени Ли Цзы-чэн берёт курс на захват крупных городов и создание новой государственной власти. Им была выдвинута задача свержения прогнившей Минской монархии.
Государственный аппарат и организация войск у восставших крестьян
Центральный аппарат повстанцев состоял из верховного органа - государственного совета (в него входили три человека) и шести административных управлений: чинов, финансов, ритуалов, военное, строительное и уголовных дел (наказаний). По существу образцами для них служили шесть палат, существовавших в Минской империи. Было создано также и местное самоуправление в округах и уездах. Прежние чиновники были всюду смещены. Административные органы повстанцев комплектовались главным образом за счёт выходцев из крестьян, принимавших с самого начала участие в восстании, а также ремесленников, но кое-где использовали и прежних минских чиновников-шэньши, если они не скомпрометировали себя в глазах народа.
Восставшие крестьяне создали и свою военную организацию. Всё войско состояло из пяти больших соединений. Во главе их стояли 20 высших начальников. Самым крупным соединением являлось центральное. Оно имело в своём составе 100 подразделений(отрядов)и возглавлялось 8 высшими военачальниками, в то время как в остальных соединениях было по 30 с лишним отрядов и по 3 высших начальника. В каждый отряд входили пехотинцы (100-150 человек), кавалеристы (50 человек) и обслуживающий персонал (носильщики, повара и др.). В общей сложности в пяти соединениях насчитывалось около 60 тыс. кавалеристов и пехотинцев. Это были лучшие силы, комплектовавшиеся из мужчин от 15 до 40 лет. К каждому такому воину прикреплялись 2-4 лошади и 10 человек - для ухода за лошадьми, переноски тяжестей и варки пищи. Общее число обслуживающего персонала достигало 500-600 тыс. человек, которые тоже иногда принимали участие в боях.
Высшее командование пяти соединений состояло из наиболее близких Ли Цзы-чэну лиц, проявивших свои способности и преданность крестьянским массам: бывшего кузнеца Лю Цзун-миня, поэта Ли Яня, двух близких родственников Ли Цзы-чэна (Чжан Син и Ли Шуан-си) и др. Они образовали нечто вроде военного совета для обсуждения важнейших военных вопросов.
В отрядах повстанцев поддерживалась строгая дисциплина. Обычно движение войск происходило в строгой тайне, о направлении удара не знали даже многие командиры. Принятое военным советом решение беспрекословно выполнялось подчинёнными. В походе центральное соединение было направляющим, все остальные следовали за ним. Восставшие не имели тяжёлого обоза, не брали даже запасов продовольствия и провианта, снабжаясь главным образом за счёт обложения феодалов.
Во время сражений впереди выстраивали всадников в три ряда, тройной стеной. Если передний ряд отступал, задние давили и даже закалывали отступавших, не давая им возможности бежать. Если сражение затягивалось, прибегали к хитрости: кавалеристы, притворившись разбитыми, отступали, заманивали в засаду вражеские войска, а в это время значительные силы пехотинцев, вооружённых длинными копьями, нападали на противника и уничтожали его, после чего вновь появлялась конница, помогавшая довершить разгром врага.
Обычно при осаде городов пехота повстанцев занимала позиции у самых городских стен, а конница производила объезды, не позволяя осаждённым бежать из города. Применялись и другие военные уловки: в города, занятые противником, засылались лазутчики, переодетые в одежду купцов, в форму правительственных солдат и т. п.
Рядовые и командиры крестьянских отрядов вели себя весьма скромно в быту. Им запрещалось иметь в частной собственности золото и серебро. Разрешалось владеть лишь небольшой суммой денег, полученной в виде награды. Захваченные трофеи обычно раздавались населению, а оставшееся распределялось в соединениях в виде наград - по заслугам и занимаемому положению. Высшей наградой считались лошадь или мул, далее следовали лук и стрелы, огнестрельное оружие, одежда и деньги. Жёнам разрешалось следовать за мужьями-воинами, других женщин брать с собой запрещалось. Ли Цзы-чэн в быту не отличался от рядового солдата. Он казнил некоторых присоединившихся к нему руководителей крупных отрядов за недостойное поведение и стяжательство.
Повстанцы охотно принимали в свои ряды эксплуатируемое население освобождённых ими местностей, создавая отряды по профессиональному признаку - портных, музыкантов, хлеборобов (в этот отряд включались не имевшие какой-либо особой специальности), конюхов и др. Отличавшимся физической силой и способностью к военному делу давали лошадей, оружие и зачисляли в войска.
Северный поход. Занятие Пекина
В 1643 г. в Сянъяне на совещании совета руководителей повстанцев было принято решение о проведении похода в провинции Шэньси, Шаньси и дальнейшем наступлении на столицу - Пекин. Начался новый поход. В конце 1643 г. крупные силы повстанцев вступили в Хэнань, разгромив здесь армию генерала Сунь Чуань-тина, захватили Тунгуань и затем вступили в Сиань - главный город Шэньси. Другая колонна войск Ли Цзы-чэна успешно действовала в провинциях Нинся и Ганьсу.
Дальнейшие операции значительно выросшей армии Ли Цзы-чэна осуществлялись на территории провинции Шаньси. Затем с главными силами он вступил в столичный округ. В это же время (1644 г.) Чжан Сянь-чжун громил войска феодалов в Сычуани.
При подходе армии Ли Цзы-чэна к столице защищавшие её войска, не желая сражаться, стреляли в воздух, часть войск подняла восстание и перешла на сторону Ли Цзы-чэна. В руки наступавших попала артиллерия. 25 апреля 1644 г. крестьянская армия со главе с Ли Цзы-чэном вступила в столицу Минской империи. Император Чжу Ю-цзянь (1628-1644) перед вступлением повстанцев в город повесился.
Заняв столицу, Ли Цзы-чэн сурово расправился с представителями знати и феодальной бюрократии. Многих феодалов казнили, имущество их конфисковали. Однако чиновники ниже четвёртого ранга (всего было девять рангов) были помилованы и даже допущены в государственный аппарат.
Положение крестьян было облегчено, с них не брали налогов,содержание армии и государственного аппарата осуществлялось за счёт обложения феодалов и богатых городских жителей.
Союз части китайских феодалов с маньчжурскими феодалами. Конец Минской династии
Отряды Ли Цзы-чэна занимали столицу всего 42 дня. Дальнейший ход событий вынудил их оставить Пекин. Китайские феодалы, напуганные победой восставших пошли на сделку с внешними врагами - маньчжурскими феодалами. Один из минских генералов, У Сань-гуй, крупный феодал, защищавший от маньчжуров крепость Шаньхаигуань, попросил помощи у маньчжуров для борьбы с восставшими эту помощь он получил. Огромная армия маньчжуров во главе с принцем Доргунсм (регент при малолетнем маньчжурском императоре) выступила против повстанцев. Войска У Сань-гуя помогали маньчжурам. Двухсоттысячная армия Ли Цзы-чэна, не задерживаясь в столице, двинулась навстречу объединённым силам врагов.
В кровопролитном бою армия восставших потерпела поражение и была вынуждена отступить. Несмотря на это, Ли Цзы-чэн принял титул императора. Намереваясь уйти в родные места, на северо-запад, он полагал, что титул китайского императора позволит ему с успехом организовать борьбу с маньчжурами.
На другой день после коронации Ли Цзы-чэн с войсками оставил Пекин, предварительно отправив в Сиань значительное количество золота и серебра, конфискованного у феодальной знати и бюрократии, 6 июня 1644 г. маньчжурская армия вместе с войсками изменника У Сань-гуя вступила в Пекин. Это событие является концом Минской династии. С этого года китайская историография начинает уже историю Цинской династии, т. е. историю Китая под властью маньчжурских завоевателей.
Последний период восстания
Маньчжурам и их сообщникам - китайским феодалам - понадобилось, однако, ещё сорок лет, чтобы окончательно подавить сопротивление китайского народа. В 1645 г. был настигнут и убит Ли Цзы-чэн, но один из его соратников - Ли Го возглавил оставшиеся силы повстанцев и, соединившись с минскими войсками, оказывавшими сопротивление маньчжурам, ещё некоторое время продолжал борьбу с завоевателями.
В 1646 г. был убит Чжан Сянь-чжун, базой которого являлась провинция Сычуань. Один из соратников Чжана - Ли Дин-го, соединившись на юге с минскими войсками, в течение 15 лет вёл борьбу с маньчжурскими завоевателями в Хунани, Юньнани и Гуйчжоу. Лишь к 1683 г. были подавлены последние очаги сопротивления китайских патриотов.
Так в результате измены феодалов и вмешательства чужеземной силы, а также в известной мере и в связи с внутренними противоречиями в лагере восставших потерпело поражение великое народное движение. Маньчжурские завоеватели установили в стране режим феодальной реакции, соединённой с национальным порабощением.