Не все знают о том, что происходило в период реального отделения церкви от государства, которое произошло после Октябрьской революции в России. Важно сказать, что произошло не мнимое (как во многих странах), а реальное отделение церкви от государства.

И здесь важно подчеркнуть, что речь ни в коем случае не идет о знаменитых «репрессиях», на которые ссылаются попы. На самом деле суть заключается именно в том, что церковников лишили государственной поддержки, и именно поэтому они шли против большевиков, а вовсе не из-за своей якобы принципиальной позиции.

Чтобы здраво рассматривать данный вопрос, для начала стоит обратиться к истории отношений церкви и царского правительства. Во-первых, конечно, при царизме церковь содержалась за счет государства, т. е. строили храмы, платили деньги, а церковные чины могли претендовать на ряд привилегий (как и дворянские). Интересно, но храмы и другие церковные строения не принадлежали церкви, и поэтому попам не нужно было платить за содержание и ремонт этих сооружений.

Собственно, начиная с Петра I, церковь была вписана в вертикаль власти, а поэтому ее стоит воспринимать в большей мере как аппарат чиновников, которые просто контролируют чернь. Ведь именно церковники в большей мере соприкасались с населением, а не другие правительственные лица.

Поэтому создавалась иллюзия, что якобы церковники действительно могут контролировать народ. Однако по факту, конечно, все было не так, и авторитет церкви среди населения был достаточно слаб . Ну а высокая посещаемость храмов объяснялась прежде всего тем, что к православию принуждали силой закона . Оценивать реальное влияние в такой ситуации, конечно, трудно.

Но в любом случае уже после падения царизма церковь тут же начала сотрудничать с временным правительством . Вероятно, это достаточно сильно удивило современников, поскольку казалось, что православная церковь предана самодержавию. А тут начались разговоры о том, что, мол, Николай-то деспот, а церковь якобы всегда выступала за демократическую республику.

Понятно, что представители временного правительства не особенно верили, вероятно, в искренность подобного, т. к. весь состав был ранее «проклят» церковниками не один раз. Но все же там посчитали, что церковь стоит использовать, а поэтому православие оставили государственной религией и продолжали платить зарплату попам.

Попы в основном использовались во время войны, т.н. «военные капелланы». Хотя толку от этого не было, поскольку в период войны количество дезертиров было беспрецедентным за всю историю России. Фактически в таком положении победить было невозможно. Ведь энтузиазм и силы, которые действительно были в самом начальном периоде войны, уже где-то в середине-конце 1915 г. исчезли.

Понятно, что государство в целом никоим образом не могло подтвердить свою легитимность, ведь единственно, чего они сделали, так это продолжили отношения с попами и отдельными высшими представителями власти, т. е. бюрократами, дворянами и проч. А все обещания, которые были даны до этого, не выполнялись.

Интересно, но в тот же период церковь даже направила временному правительству собрание определений и постановлений. В частности, церковь требовала:

• Православная Российская Церковь, составляя часть единой Вселенской Христовой Церкви, занимает в Российском Государстве пе́рвенствующее среди других исповеданий публично-правовое положение, подобающее ей, как величайшей святыне огромного большинства населения и как великой исторической силе, созидавшей Российское Государство.

• Во всех светских государственных школах...преподавание Закона Божия... обязательно как в низших и средних, так и в высших учебных заведениях: содержание законоучительских должностей в государственных школах принимается за счет казны.
• Имущество, принадлежащее Православной Церкви, не подлежит конфискации или отобранию... государственными налогами.
• Православная церковь получает из средств Государственного Казначейства... ежегодные ассигнования в пределах ее потребностей.

Подобных требований было много, и временное правительство с ними согласилось. К слову, именно в этот период церковь начала возрождать патриаршество. В обмен на уступки ВП церковники молились за здоровье министров правительства и в целом за новую форму правления. Поэтому ни о какой светскости в период ВП, конечно, говорить не следует.

Как только власть взяли большевики, в первое время было все относительно спокойно (в церковной среде), поскольку попы разделяли иллюзию о том, что якобы правительство не продержится и нескольких недель. Об этом открыто говорили как церковники, так и политические оппоненты. Вначале большевикам давали несколько дней, затем недель. Но в итоге все же пришлось пересмотреть позицию.

Совершенно ясно, что как только большевики начали осуществлять свою деятельность уже в более-менее «стабильном» режиме, то церковники забеспокоились. Сразу же хочется отметить, что отделили церковь от государства, а школы от церкви не в первый же день, а в 1918 году. И более того, церковников заранее оповестили о том, что в скором времени церковь будет окончательно отделена от государства.

Понимая происходящее, церковники посчитали, что нужно примириться с правительством. Попы надеялись на то, что большевики пересмотрят свои взгляды и решат использовать церковь в собственных нуждах, однако все попытки были тщетны, несмотря на настырность попов.

Уже в декабре 1917 года попы направили в Совет народных комиссаров определения поместного собора, т. е. те же пункты, которые были направлены временному правительству, где значится, что православие – государственная религия, а все основные лица страны должны быть православными. Большевики не только отклонили предложение, но Ленин также особо подчеркнул, что проект об отделении церкви от государства необходимо подготовить как можно быстрее, несмотря на то, что работы было еще очень много.

Вероятно, первый удар по РПЦ – это «Декларация прав народов России», где указывается четко, что с принятием декларации будет отмена:

«всех и всяких национальных и национально-религиозных привилегий и ограничений»

Тогда же появились законопроекты, которые разрешали заключать гражданские браки, а не только церковные, что было ранее обязательным условием, а также принимались поправки, которые ограничивали нахождение попов в армии. Это были некие полумеры до официального закона.

В скором времени декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви был опубликован. Пункты:

1. Провозглашение светского характера советского государства - церковь отделяется от государства.
2. Запрет любого ограничения свободы совести, или установления каких бы то ни было преимуществ или привилегий на основании вероисповедной принадлежности граждан.
3. Право каждого исповедовать любую религию или не исповедовать никакой.
4. Запрет указания религиозной принадлежности граждан в официальных документах.
5. Запрет религиозных обрядов и церемоний при совершении государственных или иных публично-правовых общественных действий.
6. Акты гражданского состояния должны вестись исключительно гражданской властью, отделами записи браков и рождений.
7. Школа как государственное образовательное учреждение отделяется от церкви - запрет преподавания религии. Граждане должны обучать и обучаться религии только частным образом.
8. Запрет принудительных взысканий, сборов и обложений в пользу церковных и религиозных обществ, а также запрет мер принуждения или наказания со стороны этих обществ над их сочленами.
9. Запрет права собственности у церковных и религиозных обществ. Недопущение для них прав юридического лица.
10. Все имущества, существующих в России, церковных и религиозных обществ объявлены народным достоянием.

Теперь по поводу церквей. Попам разрешали использовать церковь на безвозмездной основе в том случае, если есть сам поп и 20 прихожан. Но поп, или его «братия», обязан содержать этот храм и ни в коем случае не обращаться за помощью к государству, поскольку эти вопросы никоим образом не должны заботить светское государство. Соответственно, нужно платить дворникам, уборщикам, певчим, за ремонт и проч.

В вопросе культов действительно появилось настоящее равенство, когда старообрядцы и протестанты (российского происхождения) перестали подвергаться гонению и могли претендовать на культовые здания, если соблюдались все условия. Были, в общем, созданы рамки, вполне адекватные для светского государства. Стоит также напомнить одну характерную деталь, которую не любят вспомнить церковные апологеты. Во многих протестантских странах, где ранее доминирующее положение занимал католицизм, часто ликвидировались монастыри (где-то полностью, где-то нет). А вот в Советской России, а затем в СССР, сохранялись монастыри, сохранялись храмы. Другое дело, что их стало меньше, поскольку теперь правила изменились.

Причем, что важно, попы настаивали именно на том, чтобы большевики взяли да отменили декрет об отделении церкви от государства, т. е. они говорили, что готовы к сотрудничеству, но только в том случае, если будут сохранены все поповские привилегии. Большевики в этом плане продемонстрировали стойкость, т. е. не пошли на поводу.

Тут же поместный собор начал проклинать большевиков, которые «отняли» привилегии у бедненьких попов, которые ранее использовали законы, карающие за выход из православия. Патриарх Тихон высказался так:

"...заклинаем верующих чад православной церкви с таковыми извергами рода человеческого не вступать в какое-либо общение..."

Петроградский митрополитом Вениамин писал в совет народных комиссаров (вероятно, письмо читал и Ленин):

"Волнения могут принять силу стихийных движений... оно рвется наружу и может вылиться в бурных движениях и привести к очень тяжелым последствиям. Никакая власть не сможет удержать его"

Собор православной церкви уточнил, что декрет:

«злостное покушение на весь строй жизни православной церкви и акт открытого против нее гонения».

Т. е. когда говорят о «гонениях» нужно всегда понимать, что имеют в виду церковники.

Поскольку декрет уже официально действовал, то церковники через свои СМИ (например, газету «Церковные ведомости») призывали бойкотировать именно декрет:

"Начальствующие и учащиеся в духовно-учебных заведениях должны сплотиться с родителями учащихся и служащими в союзы (коллективы) для защиты учебных заведений от захвата и для обеспечения дальнейшей их деятельности на пользу церкви..."

Понятно, что в действительности церковников не особенно-то и слушали, поскольку когда «обязательность» православия отпала, то и авторитет тут же снизился, а количество посещений храмов резко упало. Не удивительно, ведь теперь не угрожали сводом законов.

Собственно, сами церковники в своих же внутренних изданиях признавались, что их авторитет ничтожен. Характерные примеры:

• «То недоверие, с каким прихожане относятся к попыткам духовенства сблизиться с пасомыми, та неприязнь, граничащая с открытой враждой, … свидетельствуют о том, что духовенство начинает утрачивать былую любовь и авторитет среди прихожан… (Медик. Откровенное слово по поводу настроения умов современной интеллигенции // Миссионерское обозрение, 1902. №5).
• «Духовенству нашему даже среди благочестивых и прежде смиренно покорных крестьян весьма нелегко живется. Священнику не хотят совершенно платить за требы, оскорбляют его всячески. Тут приходится закрывать церковь и причт переводить в другой приход, потому что крестьяне решительно отказались содержать свой притч; есть еще прискорбные факты – это случаи убийств, сожжения священников, случаи различных грубых издевательств над ними» (Христианин, 1907).
• «Священники только и живут поборами, берут… яйцами, шерстью и норовят как бы почаще с молебнами походить, и деньгами: умер – деньги, родился – деньги, берет не сколько даешь, а сколько ему вздумается. А случается год голодный, он не станет ждать до хорошего года, а подавай ему последнее, а у самого 36 десятин (вместе с притчом) земли… Началось заметное движение против духовенства» (Аграрное движение, 1909, с. 384).
• «На собраниях нас ругают, при встрече с нами плюют, в веселой компании рассказывают про нас смешные и неприличные анекдоты, а в последнее время стали изображать нас в неприличном виде на картинках и открытках... О наших прихожанах, наших чадах духовных, я уже и не говорю. Те смотрят на нас очень и очень часто как на лютых врагов, которые только и думают о том, как бы их побольше «ободрать», доставив им материальный ущерб» (Пастырь и паства, 1915, № 1, с. 24).

Поэтому декрету мешали в основном лишь внутренние и внешние политические обстоятельства. Поскольку задач у власти было очень много, а отделять церковь от государства, конечно, нужно, но все же это не самый важный пункт.

Чем больше работал декрет, тем сильнее это било по попам, поскольку уже через месяц реальной работы «отделения», они просто взвыли. И начинали распространять всякие обращения, в которых призывали открыто к неповиновению:

"Всякое участие как в издании сего враждебного церкви узаконения (декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви), так и в попытках провести его в жизнь несовместимо с принадлежностью к православной церкви и навлекает на виновных лиц православного исповедания тягчайшие кары вплоть до отлучения от церкви"

Тактика, конечно, нелепая, поскольку буквально людям заявляли следующее: нам запрещают жить за чужой счет, причем жить в роскоши. Поэтому призываем отменить этот декрет, иначе отлучим от церкви. Вряд ли подобное могло вдохновить на защиту церкви, в особенности со стороны тех, кого фактически загоняли ранее в храмы насильно. Важно помнить, что были люди, которые действительно искренне посещали церкви в период царизма, но все же загоняли туда всех насильно. Соответственно, если бы фанатичный посетитель храмов резко перестал это делать, то его бы ждали санкции.

Поэтому декреты в больших городах особенно не блокировались. А вот в деревнях бывало, поскольку там церковники были «мудрее». Они заявляли, что большевики – это антихристы, что они не просто отделили церковь от государства, но буквально убивают всех священников и верующих. Поэтому часто бывало такое, что представителей правительства, милиционеров и красноармейцев просто убивали в деревнях после подобных «проповедей». Впрочем, что важно отметить, это случалось не так часто.

Затем церковники начали проводить крестные ходы, дабы показать свое «влияние», чтобы власть одумалась. Важно отметить, что каждый крестный ход был санкционирован властью, которая якобы препятствовала деятельности церковников. Наиболее массовый крестный ход был в Петербурге, когда попы обратились прямо в СНК, заявляя, что на ход придет 500 тысяч верующих. Но попы были тогда же предупреждены, что если будут провокации, то именно служители культа за это понесут ответственность. В итоге все прошло более-менее спокойно, а пришло не 500 тысяч, а 50. Уже через пару лет на подобные мероприятия собирались сотни человек.

Черносотенцы из журнала «Фонарь» после крестного хода прямо призывали:

"Наш путь... единственный - путь параллельной организации воинской русской мощи и воссоздания национального самосознания... реальными условиями являются для нас помощь Америки и Японии..."

И в дальнейшем можно видеть в основном лишь уныние и подобные призывы. Вероятно, таким образом попы расходовали средства, что имели в наличии еще с царских времен.

Долгое время это продолжаться не могло, и в итоге просто произошел раскол. Ортодоксальные попы оставались в центре, зарабатывали деньги (поскольку, хотя число прихожан и уменьшилось, но все же их оставалось достаточно много, и можно было жить за счет пожертвований, но, правда, уже гораздо скромнее). В то же время такие деятели активно призывали саботировать и воевать с властью, пока та не пойдет на ультиматум со стороны церкви. Именно поэтому в скором времени пришлось вопрос решать радикально. Т. е. арестовать деятелей, которые активно нарушали закон, в том числе патриарха Тихона (причем терпели их около 5 лет, т.е. большую часть арестовали лишь в начале 20-х). В скором времени большая их часть «осознала вину» и их отпустили.

Хотя, что важно, они своими провокациями способствовали разжиганию розни и фактически спровоцировали кровавые столкновения, которые стоили многих жизней. Патриарху же ради освобождения стоило лишь просить прощения у советской власти. Остальные «староцерковники» затем заняли лояльную позицию и стали заниматься своим обыденным делом, но их число значительно сократилось, поскольку заработать в основном могли только попы, которые имели высшие саны и богатые приходы (где сохранялось значительно число прихожан).

С другой стороны, были и более радикальные группы. Например, духовенство, которое поддерживало белогвардейцев. Были даже свои «Иисусовы полки». Такие попы принимали участие именно в вооруженном противостоянии, и поэтому часто их ждал расстрел со стороны революционного трибунала. Собственно, многие из подобных сегодня считаются «мучениками».

Также стоит отметить попов, которые просто эмигрировали, прихватив с собой драгоценности церкви. Им оставалось только описывать «ужасы советского режима» иностранцам, на чем неплохо зарабатывали десятилетиями. Хотя эмигрированы они, как правило, практически сразу, а поэтому их описания не отличаются от тех, что писали отдельные церковники о Петре I– т. е. антихрист, предвестник конца света и т.д.

Но самые умные – это условные «обновленцы», которые поняли тут же, что нужно делать. Поскольку церкви есть, а количество приходов достаточно значительно, да и получить их просто (1 поп + 20 прихожан), то, конечно, нужно это использовать. Они фактически начали создавать «свое православие». Появились различные «живые», «революционные», «коммунистические» и проч. церкви, которые затем стали обобщенно называться «обновленчеством». Они, к слову, использовали символы власти (пытались доказать, что являются «коммунистическими») именно для заработка. Такие деятели резко продвинули себя иерархически, и заняли центральные торговые точки церкви. Большевики к ним относились лояльно.

Но все же в большей мере попы просто покинули церкви. Эти люди стали обычными работниками, поскольку места в церкви, где еще можно было значительно обогатиться, уже были заняты, а отправлять культ бесплатно православные, естественно, не станут. Поскольку после Петра I попы были в большинстве своем относительно грамотными, то они могли быть писарями, секретарями и проч.

В данном случае поучительным является тот факт, что стало с церковью, как только государство перестало ее содержать. Строение, которое держалось сотни лет, которое имело якобы колоссальный авторитет и даже «основное положение», рухнуло буквально за пару лет. То ничтожное состояние, которое было характерно уже для 1922-23 гг., конечно, говорит лишь о том, что православная церковь без активной государственной поддержки просто не может нормально функционировать. Она доказала на практике, что не способна содержать самостоятельно большую часть храмов, монастырей, семинарий и проч., что все это возможно только тогда, когда церковь использует административный ресурс.

Христианское призвание - это, прежде всего, призвание к жизни с Богом. Однако исполнение этого призвания происходит вне мира, который явился не только миром природы или вещей, но также и миром людей ими же самими изменяемым. И поэтому христианин, который желает во всей полноте ответить Богу на Его призыв, не может пройти мимо той истины, что он живет в этом реальном мире и, что был послан в этот мир. Понимание этой миссии (посланничества) в мире обусловлено самим пониманием мира и человеческой деятельности в нём. Исходным пунктом должно стать библейское видение мира, в центре которого находится истина, что Бог из любви к человеку Сам стал Человеком, гражданином этого мира.

В свете Евангелия можно утверждать, что христиане также находятся в миру, хотя они и не от мира сего, и не только ему одному принадлежат. Здесь уместно вспомнить Первосвященническую молитву Господа нашего Иисуса Христа: "Ныне же к Тебе иду и сие говорю в мире, чтобы они имели в себе радость Мною совершенную. Я передал им слово Твое, и мир возненавидел их, потому что они не от мира, как и Я не от мира. Освяти их истиною Твоею: слово Твое есть истина. Как Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир" (Ин. 17, 17-18).

В свете этой Первосвященнической молитвы, которая есть также и завещанием Христа Его ученикам, христиане знают суть своего призвания. С одной стороны они подобно Христу, - не от мира сего, ибо источником их жизни, как в порядке спасения, - есть Бог. Однако с другой стороны, они (христиане) посланы Им Самим в мир.

Благословение Божие в мире, в первую очередь осуществляется в Им Самим основанном обществе - Церкви Христовой, которая по выражению апостола Павла: "...есть столп и утверждение истины(1 Тим. 3, 15).

Православная Церковь, сохранившая в неповрежденном состоянии посланничество нашего Спасителя, живет в условиях часто меняющихся социальных устройств государства. По мысли Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II: "Церковь - это источник всего того, живого и духовного, светлого и творческого, что действует в Вас.… Посторонний и холодный взгляд не заметит в его жизни ничего, кроме игры человеческих и политических страстей.… Но мы-то знаем, что у нашей Церкви есть иная жизнь, которая является не нашей, но даруется нам. И нужны любящие и верующие глаза, чтобы узреть дыхание благодати в жизни той Церкви, что и выговорить иначе нельзя,как с Большой буквы.…"(8, с. 507).

Взаимоотношения Церкви и Общества, Церкви и Государства - это история жизни Церкви Христовой в мире.

"Церковь существует на земле, но обращена к небу, живет во времени, но дышит вечностью" - пишет наш современник русский богослов. (5, с. 108).

"Христианства нет без Церкви", - писал в начале XX века архиепископ Иларион (Троицкий), один из многих российских новомучеников (с. 108).

"Церковь есть земное небо, где небесный Бог живет и движется", - говорит святитель Герман, патриарх Константинопольский (там же с. 110).

Таким образом, Православная Церковь осуществляет свою надмирную миссию руководствуясь Божественной Благодатью, которая действует в Церкви, как освящающее начало. Именно в этом смысле понимал задачи Церкви в мире Святейший Патриарх Московский и всея Руси Никон, который еще в XVII веке писал: "Церковь - это совокупность руководящих законов жизни, и в её вселенском законодательстве видны верховные нормы, обязательные для самого государства. Сообразуясь с ними, почитая служителей Церкви, воздавая Церкви, как Богу, свое лучшее достояние, государство получило основание рассчитывать на свое благоденствие и, попирая, идти навстречу своей гибели" (патриарх Никон) (8, с. 94).

Для современного православного христианина очень полезно знать Слово Божие - Богословие и познавать мир, в котором он живет. Безусловно для православного христианина, который решил посвятить свою жизнь служению Богу, Церкви, людям, миру - необходимо чаще обращаться к науке, изучая, по примеру великих учителей и святителей, жизнь мира во всем его многообразии. Для каждого из нас должно быть ясно, что "Государство - есть организация оседлого населения, занимающего определенную территорию и подчиняющееся одной и той же власти" (3, с. 419).

Изучение древних философов, особенно их высказывания, связанные с темой взаимоотношений Церкви и политики будет способствовать более глубокому пониманию всего церковного служения и ответственности перед Богом каждого, кто решил связать свою судьбу с проповедью Слова Божия о спасении людей.

По мысли Аристотеля: "Государство представляет собой своего рода общение, всякое же общение организуется ради какого либо блага (ведь всякая деятельность имеет ввиду предполагаемое благо, то, очевидно, все общения стремятся к тому или иному благу, причем больше других и к высшему из всех благ стремится то общение, которое является наиболее важным из всех и обнимает собой все остальные общения). Это общение и называется государством или общением политическим" (1, с. 376).

И еще он же утверждает: "Человек по природе своей существо политическое" (там же с. 378).

Если принять во внимание, что "Государство - политическая организация экономически господствующего класса, имеющая своей целью охранять существующий порядок и подавлять сопротивление других классов" (11, с. 77), а "Политика (гр. politike) искусство управления государством - деятельность связанная с отношениями между классами, нациями и другими социальными группами, ядром которой является завоевание, удержание и использование государственной власти" (там же, с. 286), то взаимоотношение Церкви и политики сводится: во-первых к отношению Церкви, а значит Божественного Откровения, учения о жизни к государству, как структуре общества и во-вторых отношение Церкви и власти.

Теперь постараемся уяснить, что же такое государство с православной точки зрения; "Что есть государство? - вопрошал в середине XIX века знаменитый московский первосвятитель митрополит Филарет (Дроздов), - союз свободных православных существ, соединяющихся между собой, жертвующих частью своей свободы для охраны и утверждения общими силами Закона Нравственности, который составляет необходимость их бытия". Это религиозная - нравственная основа государственной сегодня чуть ли напрочь выпала из общественного сознания, часто трактующего государство лишь как бездушный механизм поддерживая примитивного материального благополучия граждан" (6, с. 337).

Живя бок о бок со своими согражданами, православные христиане (и так было всегда) должны исполнять свой гражданский долг, чувствовать, что их жизнь тесно связана с жизнью общества, частью которого они является. Именно поэтому: "Каждый христианин, любя весь мир человеческий, который находится под управлением одного Царя Небесного, в то же время должен иметь особенную любовь к своему Отечеству - ибо Отечество сие не произвольно им выбрано, но Самим Богом указано уму посредством рождения. Соотечественники связаны между собой одной верой, общим происхождением, языком, обычаями, воспоминаниями о славе и бедствиях предков, памятью о знаменитых войнах и царях" (там же с. 336).

Православные христиане - члены Тела Христова - Святой Православной Церкви живут в Обществе верующих во Христа, соединенные одним Учением, освящаемые Святыми таинствами и управляемые Богом установленной иерархией. Христианская церковная власть не имеет орудий принуждения - она есть голос совести народной, глас Божий в нашей земной несовершенной действительности, указывающий грешнику спасительный путь возрождения, подвижнику - дорогу дальнейшего совершенствования, каждому его место в общем, соборном служении своего народа.

"Церковь признает государство не только как явление, существующее помимо неё, но и как необходимую форму общежития, установленную Самим Творцом мира (Рим 13, 1). Она считает государство необходимым для защиты людей от нападения внешних врагов и для поддержки внутреннего порядка в общежитии (1 Петр. 2, 14. Рим. 13, 3-5). Она внушает христианам воздавать гражданским властям всё должное: подати и повинности (Мф. 22, 21; Рим. 13, 6-7), повиноваться их распоряжениям (1 Петр. 2, 13-14; Рим. 13, 1-7; Тит. 3, 1-2), оказывать им почтение и уважение (Рим. 13, 7). "Противящийся власти противится Божию установлению" (Рим 13, 2) (9, с. 9).

У благочестивого православного христианина сразу же возникает вопрос, а как же быть с несправедливым устройством государства, как быть, если Церковь гонима, как быть, если государственное устройство представляет собой политическую, экономическую или, ещё более опасную - идеологическую или псевдорелигиозную диктатуру. По выражению церковного историка А. Карташова: "Обыкновенно в православной практике эти два уклона; понимания и чувствования на пограничной полосе, разделяющей небесное и земное, Божие и кесарево, допускаются существовать паралельно, применительно к личным особенностям и темпераментам верующих, дабы не угашать их духа, давать им необходимую свободу употреблять на дело Христово и спасение души свои естественные таланты и увлечения" (7, с. 149).

"Таким образом, - утверждает А. Карташов, - в Православии богословско-теоретически снят, несмотря на зияющую антиномию, снят безысходно трагический спор между Церковью и государством. Тем более на опыте, в истории. Православие завещало нам счастливую традицию открытого, смелого, богословски искреннего, до наивности детского, союза дружбы и взаимопомощи Церкви с государством. Сколько было несовершенств, грехов и падений на этом пути - это уже другой вопрос, вопрос практики по учении Церкви, в идеале, им предписанном, у Православия нет двусмыслицы, нет колебаний, нет сомнений" (там же).

Обозревая историю взаимоотношений Православной Церкви и государства можно прийти к основным - двум принципам отношений между Церковью и государством:

• 1. Церковь благословляет все добрые начинания государства и стремится внести христианские мотивы в его деятельность.
• 2. В случае, если государство навязывает Церкви свое видение политической ситуации, не ввергать Церковь в тяжбу с государственной властью. Святейший Патриарх Алексий II писал "Признаком духовной и государственной трезвости является признание того, что любая государственная и общественно политическая деятельность может выполнять лишь "полицейские" функции: она должна и может ограждать зло но она не может сама взращивать добро". (8, с. 513).

В мировой истории существовало несколько форм вовлеченности религии, христианства вообще и Святого Православия:

• 1. Превращение верховной государственной власти в центр религии; во многих случаях государственная власть присваивает себе многие функции церковные и называется - цезарепапизм.
• 2. Подчинение государства религиозным учреждениям, узурпацию религиозными учреждениями верховной власти с последующим делегированием государству или монарху только управительных полномочий. При данном типе отношений самостоятельная государственная власть отсутствует. В странах, которые обычно относят к "христианскому миру", такие отношения известны под названием папоцезаризм.
• 3. Союз Церкви и государства, в основе которого лежит не идея их противопоставления, а идея гармонии и согласия. Это называется "Симфония власти".

В идеале Симфония - это союз государственной и церковной, духовной и светской властей. Под этим разумеется их совместное служение на поприще общественного развития, понимаемое, по слову Священного Писания, как Божие тягло. Такое сочетание - залог справедливости общественного устройства. "Хочешь ли не бояться власти? - вопрошает апостол Павел, - делай добро и получишь похвалу от нее, ибо начальник есть Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое" (Рим 13, 3-4). При этом ни коим образом не нарушается самостоятельность, единство и целостность каждой из властей, имеющих единый божественный источник, но действующий в своих областях совершенно независимо.

На деле же, в практической жизни, которая должна основываться на нравственных идеалах Божественной мудрости. Священного закона заповедей и безусловной веры и надежды на Господа Создателя и Мироуправителя, произошел отход от Симфонии властей и произошло поглощение Церкви государством. В теории, в идеале, была Симфония, а на деле - реально был цезаронанизм. От Симфонии остался один символ: двуглавый орел.

Православный богослов-историк из, так называемой, белой эмиграции, протоиерей Сергий Булгаков писал: "В течение долгих веков Православие было связано с монархией, которая оказывала незаменимые услуги Церкви, хотя и наносила ей тяжелые раны. "Христианская" государственность обеспечившая "господствующее" положение Православной Церкви оказывалась для неё и оковами, задержавшими её свободное развитие, и многое в исторической трагедии Православия, как в падении Византии, так и в современной России (имеется в виду СССР), объясняется именно этим нарушением равновесия в отношениях Церкви и Государства" (7, с. 340).

Еще преподобный Иоанн Дамаскин предупреждал: "Василевсам (царям - властям) принадлежит управлять государством. А церковное управление находится в ведении пастырей и учителей. Всякое вмешательство есть разбой" (там же, с. 157).

События майской ночи 1453 года, когда пал Константинополь, а с ним и Византия стали концом декларированной Гармонии властей.

Миссию сохранения Святого Православия взяла на себя Русь. Она стала правоприемницей Византии, и был период до начала XVIII столетия, когда Симфония властей в отдельные годы вплотную приближалась к практике взаимоотношений между Церковью и государством.

Во времена российского императора Петра I, был установлен особый режим в религиозной политике России. Такой режим при открытой или скрытой форме гонения на Церковь, особенно при спокойном, или даже благоприятном нейтралитете государственной власти считался нормальным, дающим Церкви свободу и открывающую возможности для её внутренней миссии в меру её сил и вдохновения. "Система церковно-государственных взаимоотношений в синодальную эпоху истории Русской Православной Церкви представляла собой значительное смещение и искажение тех, исторически лучшего типа, взаимоотношений Церкви и государства, которые называются симфонией и которые были наследованы Россией от Византии. В послепетровской системе церковная власть зависела от власти государственной. Была универсальная абсолютнейшая власть императора, которая распространялась и на Церковь" (2, с. 21).

Как известно еще десять лет тому назад участие наших верующих сограждан в общественной жизни были крайне ограничены. Еще 23 января 1918 года "Газета Рабочего и Крестьянского Правительства" опубликовала "Декрет СНК РСФСР об временном отделении церкви от государства и школы от церкви", где было сказано: "Церковь отделяется от государства (Ст. 1). Школа отделяется от церкви (Ст. 9)". Затем было постановление Народного Комиссариата Юстиции "О порядке проведения в жизнь Декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви".

Это была инструкция и план богоборческой власти направленный на уничтожение Церкви. Началось гонение. Появились инструкции НКЮ и НКВД "о порядке регистрации религиозных обществ и выдачи разрешений на созыв съездов таковых".

Любые попытки предпринять какие-либо церковно-политические усилия нещадно пресекались и влекли за собой ссылку, заключение в тюрьмы и лагеря, а подчас и на смертную казнь.

Несмотря на это 29 июля 1927 года появляется "Декларация Митрополита Сергия (Страгородского), заместителя патриаршего местоблюстителя, будущего Патриарха Московского и всея Руси. Главной целью декларации (прилагается к докладу) было получить жизненно необходимое "не только каноническое, но и по гражданским законам вполне легальное центральное управление, а мы надеемся, что легализация постепенно распространится и на низшее наше церковное управление; епархиальное, уездное и т.д.… Мы хотим, - говорилось далее в Декларации, - быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой - наши радости и успехи, а неудачи - наши неудачи". (Цит. по 9, с. 395).

Потом была страшная Вторая мировая война, названная у нас - Великой Отечественной.

Как смерчь пронеслись годы гонений 60-х; застой и медленное разрушение государства изнутри 70-х и 80-х годов.…

Наступил праздник 1000-летия Крещения Руси. Святая Русь - как бы пробудилась от сна, попыталась встать с колен и поклониться Святому Православию.…

Появились новые государства на карте Европы и Азии, и как сказал Святейший Патриарх Алексий II: "Меняются формы подвига, но подвижничеством держалась, и будет держаться Церковь Божия" (8, с. 513).

В очередной раз в истории Православная Церковь оказывается в новых социальных условиях государственного устройства. Но по-прежнему, уже в новом государстве независимой Украине действует закон, принятый еще в начале коммунистического управления, об отделении Церкви от государства и школы от Церкви. Необходимо отметить, что принцип отделения Церкви от государства отнюдь не является изобретением нашей страны. Например, Закон об отделении Церкви от государства был принят еще в самом начале XX века. Во многих странах мира существует такая форма отделения Церкви от государства, как возможность для Церкви полнее и без опасности совершать свое служение. В таких странах как бы дан стимул к постоянному творческому миссионерскому напряжению Церкви "Сама доктрина "отделения", являющаяся плодом чисто светского, секулярного сознания, не учитывает вполне того очевидного факта, что Церковь не может заведомо отделить себя от самых разнообразных областей общественной и, на первый взгляд, нецерковной жизни, если она не изменит своей природе, и нетождественность её с государством и общественными институтами вовсе не означает, что она должна отказываться от какого-либо влияния, к примеру на институт брака и воспитания детей" (7, с. 164-165).

Два организма (а не один, как в старину) Церковь и государство уже не имеют пред собой единой задачи - совместными усилиями вести свой христианский народ к евангельскому царствию Божию. У каждого задача особая. У государства - вести народы к земному благоденствию и накоплению ценностей человеческой культуры. У церкви - спасать души от ограничения и соблазна поглощения одним этим земным, временным идеалом, от этого нового язычества: "Родить людей свыше, водою и Духом", делать сынами Евангелия, а все земное благоустройство и культуру, вместе с ревнующим о них государством, вновь настойчиво изнутри покорять Христу, Единому Истинному Царю единого истинного царства. Царства Божия.

Бывший обер-прокурор Святейшего Синода при Временном правительстве, член Поместного Собора в 1917 году и Епархиального Совета Западно-Европейской Митрополии, видный деятель русской эмиграции А. Карташев писал: "Отделение Церкви от государства выражается в лишении Церкви старых государственных опор: казенного жалования, права на школьное народное образование, на обслуживание богослужениями и духовничеством армии, на приведение к присяге в судах, на создание актов публичного права, т.е. метрических и брачных актов, обязательных для государственных властей" (7, с. 168).

Протоиерей Сергий Булгаков, видный церковный богослов-филосов, глубоко осознавший место Церкви в государстве: сначала в царской монархии, затем в большевистской России и позже в "демократическом" Западе, писал: "Отделение Церкви от государства, сначала вынужденное, в настоящее время приняла и Православная Церковь - как отвечающее ее достоинству и призванию.

Но Церковь, принимая юридическое отделение от области кесаря, от государства, как свое освобождение отнюдь не отказывается от задачи оказывать влияние на всю жизнь государства с проникновением во все ее поры…. Пути влияния Церкви, при этом изменяются, они не извне, сверху, но изнутри, снизу из народа и через народ.…

То представительство, которое имел народ в христианском государстве и правительстве в эпоху христианского государства, теперь упразднилось, и народ без всякого внешнего представительства, в качестве мирян присутствует в Церкви, которая осуществляет, тем самым влияние в государстве через народовластие" (4, с. 342).

Жизнь показывает - мы должны искать путь в диалоге с обществом и смело плыть по бурным волнам житейскою моря.

Пожалуй, первой попыткой осмыслить взгляд Церкви на общественные проблемы в постсоветском пространстве и, естественно, на Украине стало Обращение архиерейского Собора Русской Православной Церкви, состоявшегося 31 марта-4 апреля 1992 года в городе Москве, где, в частности, говорилось: "Мы обращаемся к лидерам политических партий и общественных движений. Нас беспокоит, что в Церкви подчас хотят видеть лишь политическую попутчицу, проводницу чьих-то планов и идей. Миссия Церкви - это служение Господу, спасение душ человеческих, проповедь Евангелия среди людей. "Наипаче ищите Царствия Божия", - заповедал нам Спаситель (Лк. 12, 31). Преданность Церкви ее Божественному Основателю должна быть непреложной. Ее спасительная миссия всегда будет для нее важнейшей, и никакие иные цели не могут главенствовать для нее. Вот почему, участвуя в общественной жизни. Церковь имеет лишь одно устремление "проповедовать Христа словом и делом, заботиться, чтобы жизнь народа была устроена в мире, любви и справедливости. Церковь не связывает себя ни с каким общественным или государственным строем, ни с какой политической силой. Она над "правыми" и "левыми" и потому может вести диалог с любым общественным движением, кроме заведомо преступных, ища их примирения и объединения в служении благу людей. Мы поддерживаем тех политиков и общественных лидеров, которые деятельно служат интересам каждого человека и на практике признают наше право проповедовать слово Божие и жить по Его заповедям".

Празднование 2000-летия Рождества Христова показало жизненную силу слов Господа нашего Иисуса Христа, Который, говоря о силе веры в Бога, дал нам уверенность в надежде на Его помощь и наставление, силу и мудрость: "Я создам Церковь, и врата ада не одолеют ее" (Мф. 16, 18).

В настоящее время жизнь нашей Святой Православной Церкви получила новый импульс и обогатилась очень важным документом: "Основы концепции Русской Православной Церкви".

13-16 августа 2000 года на Поместном Соборе Русской Православной Церкви, где присутствовали иерархи Украинской Православной Церкви, было принято Определение об "Основах социальной концепции Русской Православной Церкви". Священнослужители и миряне, вся полнота нашей Церкви теперь обязана руководствоваться официальным соборным уложением.

В нашей стране Церковь отделена от государства и призвана совершать свою спасительную миссию. В этом смысле "Основы социальной концепции РПЦ" предписывают всем верным чадам Святого Православия: "Церковь, по заповеди Божией, имеет своей задачей проявлять заботу о единстве своих чад, о мире и согласии в обществе, о вовлечении всех его чад в общий созидательный труд" (У. 2).

Церковь Христова на земле, таким образом, освещает и благословляет любые действия, любые общества, если они направлены к тому, о чем говорил, обращаясь к Церкви Христовой: "Вы все составляете из себя как бы один храм Божий, как бы один жертвенник, как бы одного Иисуса" (У. 2), а премудрый Соломон как бы добавляет "Плод праведника - древо жизни, и мудрый привлекает души" (Прем. 11, 30).

Фраза о том, что Церковь отделена от государства, стала в последнее время своеобразным риторическим общим местом, применяемым, как только речь заходит об участии Церкви в общественной жизни, как только представители церкви появляются в государственном учреждении. Однако цитирование в споре этого топа говорит сегодня о незнании того, что написано в Конституции и “Законе о свободе совести” – главном документе, описывающим бытование религии на территории Российской Федерации.

Во-первых, фразы “Церковь отделена от государства” в законе нет.

Так прочно запомнившаяся строка об отделении сохранилась в сознании из Конституции СССР 1977 г. (ст.52): “Церковь в СССР отделена от государства и школа - от церкви”. Если же сделать краткую выжимку из главы “Закона о свободе совести” об отношениях Церкви и государства, то мы получим следующее:

– В России ни одна религия не может быть обязательной

– Государство не вмешивается в церковные дела и не передает религиозным организациям свои функции госвласти,

– Государство сотрудничает с религиозными организациями в области сохранения культурных памятников и образовании. В школах можно преподавать религиозные дисциплины в качестве факультатива.

Основная сложность чтения законов состоит в различном понимании слова “государство” – с одной стороны, как политической системы организации общества, а с другой – непосредственно общества – всей страны в целом.

Иными словами – религиозные организации в России, согласно законодательству, не выполняют функции государственной власти, религия не навязывается сверху, но сотрудничают с государством в тех вопросах, которые касаются общества. “Отделение церкви от государства обозначает разделение управляющих функций, а не полное удаление церкви из общественной жизни” – об этом заявил сегодня Председатель Синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношению церкви и общества Протоиерей Всеволод Чаплин на круглом столе, прошедшем в рамках работы Центра консервативных исследований Социологического факультета МГУ.

Предлагаем читателю ознакомиться с нескольими важными текстами, исчерпывающе освещающими данную проблему:

Отделение государства от Церкви не должно отстранять ее от национального строительства

Протоиерей Всеволод Чаплин

В России оживилась дискуссия на тему философии и принципов церковно-государственных отношений. Отчасти это вызвано необходимостью урегулирования законодательных и практических основ партнерства власти, общества и религиозных объединений - партнерства, потребность в котором определенно возрастает. Отчасти - и не в меньшей мере - продолжающейся борьбой убеждений, связанной с поиском новой национальной идеологии. Пожалуй, центром дискуссии стали различные толкования принципа отделения Церкви от государства, заложенного в российской Конституции. Попробуем разобраться в существующих мнениях на этот счет.

Сама по себе легитимность и правильность принципа разделения Церкви и светского государства вряд ли кем серьезно оспаривается. Опасность “клерикализации государства” сегодня, правда, скорее призрачная, чем реальная, действительно не может не восприниматься как угроза сложившемуся в России и мире порядку вещей, в целом удовлетворяющему интересам как верующих, так и неверующих граждан. Попытка навязать людям веру силой светской власти, возложить на Церковь сугубо государственные функции может иметь крайне негативные последствия и для человека, и для государства, и для самого церковного организма, о чем убедительно свидетельствует российская история XVIII-XIX веков, да и опыт некоторых зарубежных стран, в частности, имеющих исламскую форму правления. Это хорошо понимает абсолютное большинство верующих - православных и мусульман, не говоря уже об иудеях, буддистах, католиках и протестантах. Исключением можно назвать лишь маргинальные группировки, для которых призывы к огосударствлению религии являются скорее средством приобретения скандальной политической славы, чем обозначением реальной задачи.

Вместе с тем немалое количество чиновников, ученых советской школы (которых я, кстати, уважаю больше, чем иных “новых религиоведов”), а также либеральных интеллигентов трактуют отделение Церкви от государства как необходимость удерживать ее в стенах храмов - ну, может быть, еще в рамках частной и семейной жизни. Нам нередко говорят, что присутствие в средней школе уроков религии на добровольной основе есть нарушение Конституции, наличие священников в армии - источник массовых межрелигиозных конфликтов, преподавание теологии в светских вузах - отход от “религиозного нейтралитета” государства, а бюджетное финансирование просветительских и социальных программ религиозных организаций - чуть ли не подрыв общественного строя.

В защиту такой позиции приводятся аргументы как из советского прошлого, так и из опыта некоторых стран, прежде всего Франции и Соединенных Штатов. При этом, правда, забывают, что большинство государств Европы и мира живут совсем по другим законам. Не будем брать примеры Израиля и последовательно мусульманских монархий или республик, где политическая система основана на религиозных принципах. Оставим в стороне такие страны, как Англия, Швеция, Греция, где существует государственная или “официальная” религия. Возьмем Германию, Австрию или Италию - типичные для Европы примеры сугубо светских государств, где религия отделена от светской власти, но где эта власть тем не менее предпочитает опираться на общественные ресурсы Церкви, активно сотрудничать с ней, а не дистанцироваться от нее. И пометим на полях, что тамошняя модель все больше перенимается Центральной и Восточной Европой, включая государства СНГ.

Для правительств и граждан упомянутых стран отделение Церкви от государства вовсе не означает вытеснения религиозных организаций из активной общественной жизни. Более того, там не существует искусственных преград для работы факультетов теологии в крупнейших государственных университетах, для преподавания религии в светской школе (естественно, по свободному выбору учащихся), для содержания внушительного штата военных и посольских капелланов, для трансляции воскресного богослужения по национальным телеканалам и, наконец, для самой активной государственной поддержки благотворительных, научных и даже внешнеполитических инициатив религиозных организаций. Все это, между прочим, делается за счет государственного бюджета - либо через церковный налог, либо через непосредственное финансирование. Кстати, мне лично думается, что в экономически ослабленной России время для массированного выделения государственных средств религиозным общинам пока не настало. Но почему никто не задумался над простым вопросом: если бюджетные деньги текут рекой в спортивные, культурные и медийные организации, которые тоже вроде как отделены от государства, то почему об этих деньгах не могут даже заикнуться организации религиозные? Ведь они просят не на миссионерство и не на зарплату священникам, а главным образом на дела общенародного значения - на социальную и культурно-просветительную работу, на реставрацию памятников архитектуры. К тому же, при всем понимании слабости финансовой дисциплины в современных российских религиозных объединениях, рискну предположить, что данные им средства доходят до простых людей все-таки в большей степени, чем деньги иных фондов и общественных ассоциаций, выделенные из бюджета под вполне конкретные проекты.

Европа не меньше нашего дорожит принципом отделения Церкви от государства. Причем понимается он там совершенно определенно: религиозные общины не должны вмешиваться в осуществление светской власти. Да, они могут призывать своих членов поддерживать или не поддерживать какую-либо политическую программу, действовать тем или иным образом в парламенте, правительстве, политических партиях. Но собственно реализация власти - не дело Церкви. Это начали осознавать даже в странах с государственной религией, где руководство, например, лютеранских церквей ныне само отказывается от регистрации актов гражданского состояния и от права распределять бюджетные средства, не относящиеся к церковной деятельности. Процесс “разгосударствления” религии действительно идет. Однако никому в той же Германии и в кошмарном сне не приснится навязывание стране советской модели государственно-церковных отношений, французской идеологии laicite (подчеркнутой светскости, антиклерикализма) либо американской “приватизации” религии. Кстати, походя перенесемся за океан. Там, в отличие от Европы, не первый год наблюдается обратная тенденция. Изменение демографического состава населения США не в пользу белых христиан все чаще заставляет политиков говорить о необходимости государственной поддержки религии (но не только христианской). Задолго до прихода Джоржда Буша-младшего палата представителей конгресса США одобрила законопроект, позволяющий напрямую выделять федеральные бюджетные средства церквам на их социальную работу (опосредованно они и так выделялись). На местном уровне подобная практика существует давно. Новый же президент собирается значительно расширить область ее применения. Не забудем также, что оплаченные государством военные и посольские капелланы в Америке были всегда, а про масштабы внешнеполитической поддержки Вашингтоном протестантского миссионерства даже упоминать не надо.

Словом, любое ответственное государство, кроме, пожалуй, истерично-антиклерикальной Франции и последних бастионов марксизма, старается развить полноценное партнерство с ведущими религиозными общинами, даже если твердо стоит на принципе разделения религии и светской власти. Как ни странно, этой реальности не желают замечать сторонники сохранения в России рудиментов советской теории и практики государственно-церковных отношений. В сознании этих людей, например, до сих пор жива ленинская норма об отделении школы от Церкви, которой в нынешнем законодательстве, по счастью, нет. Они на подсознательном уровне считают религиозные общины коллективным врагом, влияние которого необходимо ограничивать, разжигая внутри- и межконфессиональные противоречия, не допуская религию в какие-либо новые области общественной жизни, будь то воспитание молодежи, пастырская забота о военнослужащих или межнациональное миротворчество. Главная забота этих деятелей - “как бы чего не вышло”. В стране, где есть только одно достаточно крупное религиозное меньшинство - 12-15 миллионов мусульман, - они пугают народ межрелигиозными конфликтами, которые якобы возникнут, если пустить, например, православное богословие в светский вуз. Этим людям совершенно безразлично, что в Армении и Молдавии - странах, ненамного менее “поликонфессиональных”, чем Россия, - давно открыты полноценные богословские факультеты ведущих государственных университетов, и никаких варфоломеевских ночей за этим не последовало. Неоатеисты не допускают (или боятся) мысли о том, что в России и православные, и мусульмане, и буддисты, и иудеи, и католики, и даже значительная часть протестантов могут найти modus vivendi, позволяющий им соразмерно присутствовать в высшей и средней школе, науке, культуре, общенациональных СМИ.

Впрочем, спорить далее бесполезно. Ход общественной дискуссии показывает: взгляды на церковно-государственные отношения существенно разделились. Никакого “народного протеста” религиозное возрождение не вызывает. Однако небольшая, но влиятельная часть общества заняла позицию жесткого противостояния развитию партнерства Церкви и государства, усилению места религии в жизни страны. Столкнулись две модели, два идеала: с одной стороны, строительство мощной “буферной зоны” между государством и Церковью, с другой - их тесное взаимодействие ради настоящего и будущего страны. Моих оппонентов уже, наверное, не переубедить, хотя я много раз пытался это сделать. Поэтому попробую проанализировать их мотивы.

Во-первых, советская религиоведческая школа, имеющая бесспорные достижения, так и не смогла преодолеть атеистических стереотипов, обогатиться и обновиться путем диалога с иными мировоззрениями. Время уходит, влияние сохраняется лишь в некоторых коридорах старого аппарата, а значит, перемены в обществе воспринимаются как опасные и нежелательные. Во-вторых, либеральная интеллигенция, бывшая лидером общественного мнения в конце 80-х и начале 90-х годов, сегодня таковым не является и страшно комплексует по этому поводу. Церковь была нужна этому общественному слою лишь как попутчица, послушно следующая в фарватере его идеологических построений. Когда у нее появились собственная позиция и собственное влияние на умы, она превратилась в недруга, роль которого следует всячески ограничивать. Так возникло “новое безбожие”. Наконец, в-третьих, и это главное, в России так и не удалось сформировать национальную идею ни на основе ценностей частной жизни (“идеологемы локального обустройства” команды Сатарова), ни на базе приоритетов самодовлеющего рынка (“экономиоцентризм” доктрины Грефа). Общество ищет более высоких и более “захватывающих” целей, ищет смыла как индивидуального, так и коллективного бытия. Не будучи в состоянии заполнить идейный вакуум, отечественные мыслители не видят ничего лучшего, чем сохранение этого вакуума до лучших времен. Параллельно “расчищая площадку” от всего непонятного и непросчитанного.

Церковь и другие традиционные религии имеют ответ на многие вопросы, по-прежнему стоящие перед страной и народом. Рискну предположить, что этого ответа ожидают миллионы граждан страны, продолжающих находится в мировозренческой растерянности. Власть не должна навязывать людям религиозно-нравственную проповедь. Но она равно не должна мешать россиянам ее услышать. Иначе единственным чувством, объединяющим граждан, останется ненависть к кавказцам, евреям, Америке, Европе, а подчас и к самой власти. Альтернатива, на мой взгляд, одна: обновление приверженности этическим ценностям православия, ислама, других традиционных религий, равно как и разумного, открытого гуманизма, пусть даже агностического.

Не стоит бояться ультраконсервативного религиозного радикализма, неофитский запал которого постепенно истекает. Между прочим, он силен именно там, где нет простора для подлинного религиозного возрождения, соединяющего верность традиции и открытость к новому, патриотизм и диалог с миром. Этому возрождению, а значит, и возрождению России нужно помочь. Для этого Церкви и власти не нужно сливаться в бурных объятиях. Им просто надо делать общее дело, вместе трудиться на благо людей - православных и неправославных, верующих и неверующих.

Хорошо воспитанное и нецерковное

Михаил Тарусин, Социолог, политолог, публицист. Руководитель отдела социальных исследований Института общественного проектирования.

В статье 14 Конституции РФ в п.1 написано, что «Российская Федерация – светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». Пункт 2 там же добавляет: «Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом». Вроде бы интуитивно понятно, но всё же хотелось бы большей ясности.

Начнём с определения «светский». В словаре Ушакова слово определяется в двух значениях: как «хорошо воспитанный» и как «нецерковный». Вероятно, нам нужно второе определение. Большой юридический словарь (БЮС) определяет «светское государство» как «означающая отделение церкви от государства, разграничение сфер их деятельности». Со своей стороны, энциклопедический словарь «Конституционное право России» определяет светское государство как: «государство, в котором не существует какой-либо официальной, государственной религии и ни одно из вероучений не признается обязательным и предпочтительным». Одновременно Закон РФ «О свободе совести» от 19.09.1997 в преамбуле признаёт «особую роль православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры».

На наш взгляд, здесь много неясного. Конституция отрицает религию в качестве государственной или обязательной, но ничего не говорит о предпочтительности одной религии в сравнении с остальными. Конституционное право вроде бы добавляет отрицание предпочтительности какой-либо религии. Закон «О свободе слова» говорит об особой роли православия, утверждая при этом, что Россия именно благодаря православию обрела духовность (!). Налицо явное предпочтение православия, отрицаемое конституционным правом, но не отрицаемое напрямую Конституцией. Парадокс.

Ко всему прочему БЮС трактует светское государство, как означающее одновременно и отделение Церкви от государства и разграничение сфер их деятельности. Согласитесь, разграничение сфер возможно только при совместной деятельности, когда стороны объединены общей целью . Отделение же вообще не предполагает ничего совместного – развод и девичья фамилия.

Отчего же столько неясного во всей этой теме? На наш взгляд, для этого необходимо вернуться немного назад, в наше, то ли светлое, то ли проклятое прошлое.

Вопреки устоявшемуся мнению, советское государство не декларировало себя как атеистическое. В Конституции СССР 1977 года в статье 52 говорится: «Гражданам СССР гарантируется свобода совести, то есть право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, отправлять религиозные культы или вести атеистическую пропаганду. Возбуждение вражды и ненависти в связи с религиозными верованиями запрещается. Церковь в СССР отделена от государства и школа - от церкви».

Обратите, кстати, внимание – здесь явно выделена Православная Церковь, как главный субъект отделения. Впору думать, что мечеть, пагода, молебный дом и сатанинское капище от государства не отделены.

Конечно, в данной статье есть намеренное лукавство – вряд ли можно поставить знак равенства между возможностями «исповедовать религию» и «вести антирелигиозную пропаганду». Но в целом, статья выглядит вполне пристойно. Тогда где же государственный атеизм? Оказывается, он спрятан глубоко. В Конституции СССР от 1997 года ничего не говорится о государственном атеизме, но в статье 6 указано, что «руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза. КПСС существует для народа и служит народу».

В свою очередь, в Уставе КПСС (с дополнениями XXVI съезда КПСС), в разделе «Члены КПСС, их обязанности и права», в пункте г) говорится, что член партии обязан: «Вести решительную борьбу с любыми проявлениями буржуазной идеологии, с остатками частнособственнической психологии, религиозными предрассудками и другими пережитками прошлого». В Программе КПСС от 31.10. 1961, в разделе «В области воспитания коммунистической сознательности», в пункте е) говорится также, что: «Партия использует средства идейного воздействия для воспитания людей в духе научно-материалистического миропонимания, для преодоления религиозных предрассудков, не допуская оскорбления чувств верующих. Необходимо систематически вести широкую научно-атеистическую пропаганду, терпеливо разъяснять несостоятельность религиозных верований, возникших в прошлом на почве придавленности людей стихийными силами природы и социальным гнетом, из-за незнания истинных причин природных и общественных явлений. При этом следует опираться на достижения современной науки, которая’ все полнее раскрывает картину мира, увеличивает власть человека над природой и не оставляет места для фантастических вымыслов религии о сверхъестественных силах».

Вот так. Государство само очевидно светское, но, поскольку руководящей силой общества и государственных организаций является ПКСС, которая идеологически исповедует атеизм, то и государство использует конституционное право на атеистическую пропаганду.

Государство именно потому и отделило от себя Церковь, чтобы убеждать общество отказаться от религиозных предрассудков и пережитков прошлого. Оно как бы говорило – это лишнее, это нам не надо, потому мы и отторгли это от себя, что хотим изжить это из нашей жизни. В таком контексте смысл отделения понятен и последователен.

Но вернемся к новой России. Которая декларирует себя как светское государство, но при том специально в статье 13 п.2 уточняет, что: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». Иными словами, никакая «руководящая и направляющая сила» нам не нужна. Хорошо. Но тогда зачем взяли и слепо перетащили положение об отделении религиозных организаций от государства из советской Конституции? Большевикам это было нужно, чтобы вести планомерную атеистическую пропаганду и заодно планомерно уничтожать Церковь как таковую. Ни того ни другого нынешняя власть делать не намерена.

Тогда для чего отделять?

Логичнее было бы конституционно декларировать сотрудничество государства и религиозных организаций при разделении сфер деятельности . О чём, кстати, и упоминается в Большом юридическом словаре.

Вот, к примеру, в недавно принятой Программе партии «Единая Россия» говорится следующее: «Традиционные религии являются хранителями мудрости и опыта поколений, необходимых для осмысления и решения актуальных социальных проблем. Мы исходим из такого понимания светского государства, которое означает организационное и функциональное разграничение государства и религиозных организаций, а обращение к религии носит добровольный характер. При этом мы убеждены, что общество должно иметь возможность слышать голос традиционных конфессий».

Т.е. прямо говорится не об отделении, а о разграничении функций – пример, достойный законодательного подражания.

Следует, наконец, понять, что понятие светский не означает отделения или отчуждения от понятия религиозны й. Я вот, к примеру, человек светский, не в смысле хорошо воспитанный, а в смысле – не служащий в церкви, не священник и не монах. Но я считаю себя православным. Президент – человек светский. Но он же и православный, принял крещение в 23 года по своей воле и ныне живёт церковной жизнью, т.е. участвует в таинствах Исповеди и Причастия. Премьер-министр человек светский? Да. Православный? Конечно. Значительная часть современного российского общества светская. И православная в то же время.

Могут возразить, что понятие отделения всего-то означает невмешательство государства в дела Церкви и наоборот. Но тогда отчего такая честь именно религиозным организациям? Почему не указано в Конституции отделение от государства добровольного общества пожарных и вообще всех общественных организаций (так называемых ННО)?

И потом, одна из основных задач институтов гражданского общества как раз и заключается в контроле над государством, в лице властей различного уровня, чтоб не слишком шалили. А в задачи религиозных организаций – нелицеприятно говорить властям, буде те начнут править не по совести. В свою очередь государство обязано вмешаться в дела религиозной организации, буде она превзойдет его самого по части тоталитарности. Так что о взаимном невмешательстве говорить трудно.

Тогда почему государство, будучи светским, не может быть православным? Не вижу к тому никаких препятствий. Если оно само в своём же Законе утверждает, что православие сыграло особую роль в становлении и развитии духовности и культуры России. К тому же, если православие эту роль играло исторически, а затем весь почти прошлый век руководящая государством партия уничтожала и само православие и плоды его трудов, не логично ли вновь обратиться к Церкви? С просьбой помочь молодому государству в становлении духовности и культуры молодой России, у которой на этот счёт, судя по всему, никаких особо плодотворных идей нет. И, наоборот, которые есть у Церкви, учитывая многовековой опыт русского православия, великое духовное наследие святоотеческого предания, духовную культуру народных традиций.

Тем более, что состояние современного российского общества в ракурсе культурного и духовного здоровья давно уже требует самого оперативного вмешательства. И начинать, несомненно, необходимо с нравственного окормления юных душ.

Вот здесь, кстати, есть один тонкий момент. В советской Конституции недаром есть странное уточнение: «Церковь в СССР отделена от государства и школа - от церкви ». Зачем было добавлять это вот «школа от церкви»? Разве в советской стране не всё было государственным? Да, но большевики прекрасно понимали, что строительство нового мира должно начинаться с воспитания нового человека, школа для них была одной из важнейших составляющих коммунистической стройки. Поэтому самым страшным была сама мысль о проникновении туда ненавистной Церкви. Отсюда и дополнение.

Так. Но откуда тогда сегодня многочисленные истерики о введении в школы религиозных дисциплин? Или мы всё ещё продолжаем строить «светлый мир коммунизма»? Вроде нет.

Да и сами аргументы более говорят об их выразителях, как о законниках, нежели как об атеистах. Главный из них относится к тому, что школы де государственные учреждения, таким образом отделённые от церкви. А тогда преподавание в них основ религии есть нарушение Конституции РФ. Но школы сегодня в стране это муниципальные учреждения, а муниципальные образования относятся к структурам местного самоуправления, которые де-юре не могут считаться частью государственной системы.

Если же взять медиапространство, которое сегодня, вольно или само того не ведая, неукоснительно выполняет инструкции экспертов Лэнгли по разложению российского общества, то оно уж точно не государственный институт. А значит, может находиться под прямым опекунством Церкви, и я не знаю сегодня другого сообщества, которое бы более в этом нуждалось.

Наконец, институты гражданского общества, хоть и получили мудрого руководителя в лице Общественной Палаты РФ и её региональных клонов, не выказывают должного энтузиазма в связи с этим назначением. С другой стороны, заметное развитие социальных инициатив Церкви как раз и означает реальное формирование этого самого гражданского общества, на привычной нашему менталитету основе милосердия и сострадания.

Наконец, необходимо во всём общественном пространстве создавать атмосферу нравственного состояния, когда не польза и прок, а стыд и совесть движут поступками человека.

Простые наблюдения показывают, что мы сегодня чрезмерно увлечены квази-идеологией экономизма. Планы, выстраиваемые на перспективу, радужны и многообещающи, но отчего-то никак не удается сделать первый шаг. Сделать первый явный рывок, раскрутить маховик созидательного движения. Отчего это? А оттого, что, когда нужно сделать физическое движение , необходимо, прежде всего, приложить нравственное усилие .

А как это усилие создать? Для того необходим нравственный опыт. Вот для чего необходим союз государства и Церкви. Для того чтобы телу национальному иметь нравственные силы. Нет у нас другого учителя и не будет, кроме как вера православная и мать Русская Православная Церковь. И коли государство наше, помимо экспертов экономических, вооружится таким помощником, глядишь, и радужные планы нынешние покажутся мелочью по сравнению со вновь открывшимися перспективами.

ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН О СВОБОДЕ СОВЕСТИ И О РЕЛИГИОЗНЫХ ОБЪЕДИНЕНИЯХ

Статья 4. Государство и религиозные объединения

1. Российская Федерация – светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом.
2. В соответствии с конституционным принципом отделения религиозных объединений от государства государство:
не вмешивается в определение гражданином своего отношения к религии и религиозной принадлежности, в воспитание детей родителями или лицами, их заменяющими, в соответствии со своими убеждениями и с учетом права ребенка на свободу совести и свободу вероисповедания;
не возлагает на религиозные объединения выполнение функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления;
не вмешивается в деятельность религиозных объединений, если она не противоречит настоящему Федеральному закону;
обеспечивает светский характер образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях.
3. Государство регулирует предоставление религиозным организациям налоговых и иных льгот, оказывает финансовую, материальную и иную помощь религиозным организациям в реставрации, содержании и охране зданий и объектов, являющихся памятниками истории и культуры, а также в обеспечении преподавания общеобразовательных дисциплин в образовательных учреждениях, созданных религиозными организациями в соответствии с законодательством Российской Федерации об образовании.
4. Деятельность органов государственной власти и органов местного самоуправления не сопровождается публичными религиозными обрядами и церемониями. Должностные лица органов государственной власти, других государственных органов и органов местного самоуправления, а также военнослужащие не вправе использовать свое служебное положение для формирования того или иного отношения к религии.
5. В соответствии с конституционным принципом отделения религиозных объединений от государства религиозное объединение:
создается и осуществляет свою деятельность в соответствии со своей собственной иерархической и институционной структурой, выбирает, назначает и заменяет свой персонал согласно своим собственным установлениям;
не выполняет функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления;
не участвует в выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления;
не участвует в деятельности политических партий и политических движений, не оказывает им материальную и иную помощь.
6. Отделение религиозных объединений от государства не влечет за собой ограничений прав членов указанных объединений участвовать наравне с другими гражданами в управлении делами государства, выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления, деятельности политических партий, политических движений и других общественных объединений.
7. По просьбам религиозных организаций соответствующие органы государственной власти в Российской Федерации вправе объявлять религиозные праздники нерабочими (праздничными) днями на соответствующих территориях.

Статья 5. Религиозное образование

1. Каждый имеет право на получение религиозного образования по своему выбору индивидуально или совместно с другими.
2. Воспитание и образование детей осуществляются родителями или лицами, их заменяющими, с учетом права ребенка на свободу совести и свободу вероисповедания.
3. Религиозные организации вправе в соответствии со своими уставами и с законодательством Российской Федерации создавать образовательные учреждения.
4. По просьбе родителей или лиц, их заменяющих, с согласия детей, обучающихся в государственных и муниципальных образовательных учреждениях, администрация указанных учреждений по согласованию с соответствующим органом местного самоуправления предоставляет религиозной организации возможность обучать детей религии вне рамок образовательной программы.

1. Российская Федерация - светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.

2. Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом.

Комментарий к Статье 14 Конституции РФ

1. Светским считается такое государство, в котором не существует официальной, государственной религии и ни одно из вероучений не признается обязательным или предпочтительным. В таком государстве религия, ее каноны и догматы, а также религиозные объединения, действующие в нем, не вправе оказывать влияние на государственный строй, на деятельность государственных органов и их должностных лиц, на систему государственного образования и другие сферы деятельности государства. Светский характер государства обеспечивается, как правило, отделением церкви (религиозных объединений) от государства и светским характером государственного образования (отделением школы от церкви). Такая форма взаимоотношений государства и церкви с той или иной степенью последовательности установлена в ряде стран (США, Франция, Польша и др.).

В современном мире есть государства, где узаконена официальная религия, называемая государственной, господствующей или национальной. Например, в Англии такой религией является одно из основных направлений христианства - протестантизм (англиканская церковь), в Израиле - иудаизм. Есть государства, где провозглашено равенство всех религий (ФРГ, Италия, Япония и др.). Однако в таком государстве одна из наиболее традиционных религий, как правило, пользуется определенными привилегиями, оказывает известное влияние на его жизнь.

Противоположностью светскому государству является теократическое, в котором государственная власть принадлежит церковной иерархии. Такое государство сегодня - Ватикан.

В мире имеется также ряд клерикальных государств. Клерикальное государство с церковью не слито. Однако церковь через институты, установленные в законодательстве, оказывает определяющее влияние на государственную политику, а школьное образование в обязательном порядке включает изучение церковных догматов. Таким государством является, например, Иран.

2. Как светское государство Российская Федерация характеризуется тем, что в ней религиозные объединения отделены от государства и никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Содержание этого положения раскрывает ст. 4 Закона о свободе совести и о религиозных объединениях, где сказано, что религиозные объединения равны перед законом.

Отделение религиозных объединений от государства означает, что государство не вмешивается в определение гражданином своего отношения к религии и религиозной принадлежности, в воспитание детей родителями или лицами, их заменяющими, в соответствии со своими убеждениями и с учетом права ребенка на свободу совести и свободу вероисповедания. Государство не возлагает на религиозные объединения выполнение функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления; не вмешивается в деятельность религиозных объединений, если она не противоречит законодательству; обеспечивает светский характер образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях. Деятельность органов государственной власти и органов местного самоуправления не может сопровождаться публичными религиозными обрядами и церемониями. Должностные лица органов государственной власти, других государственных органов и органов местного самоуправления, а также военнослужащие не вправе использовать свое служебное положение для формирования того или иного отношения к религии.

В то же время государство охраняет законную деятельность религиозных объединений. Оно регулирует предоставление религиозным организациям налоговых и иных льгот, оказывает финансовую, материальную и иную помощь религиозным организациям в реставрации, содержании и охране зданий и объектов, являющихся памятниками истории культуры, а также в обеспечении преподавания общеобразовательных дисциплин в образовательных учреждениях, созданных религиозными организациями в соответствии с законодательством РФ об образовании.

В соответствии с конституционным принципом отделения религиозных объединений от государства религиозное объединение создается и осуществляет свою деятельность в соответствии со своей собственной иерархической и институционной структурой, выбирает, назначает и заменяет свой персонал согласно своим собственным установлениям. Оно не выполняет функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления, не участвует в выборах в органы государственной власти и органы местного самоуправления, не участвуют в деятельности политических партий и политических движений, не оказывают им материальную и иную помощь. В Российской Федерации как демократическом и светском государстве религиозное объединение не может подменить политическую партию, оно надпартийно и неполитично. Но это не означает, что духовенство вообще не может избираться в органы государственной власти и органы местного самоуправления. Однако священнослужители избираются в эти органы не от религиозных объединений и не в качестве представителей соответствующей церкви.

Принцип светского государства в понимании, сложившемся в странах с моноконфессиональным и мононациональным устройством общества и с развитыми традициями религиозной терпимости и плюрализма, позволяет допустить в некоторых странах политические партии, основанные на идеологии христианской демократии, поскольку понятие "христианский" в данном случае выходит за конфессиональные рамки и обозначает принадлежность к европейской системе ценностей и культуре.

В многонациональной и многоконфессиональной России такие понятия, как "православный", "мусульманин", "русский", "башкирский" и т.д., ассоциируются в общественном сознании скорее с конкретными конфессиями и отдельными нациями, чем с системой ценностей российского народа в целом. Поэтому конституционный принцип демократического и светского государства применительно к конституционно-историческим реалиям, сложившимся в России, не допускает создание политических партий по признакам национальной или религиозной принадлежности. Такой запрет соответствует аутентичному смыслу ст. 13 и 14 Конституции во взаимосвязи с ее ст. 19 (ч. 1 и 2), 28 и 29 (см. комментарии к ст. 13, 14, 19, 28 и 29) и является конкретизацией содержащихся в них положений (см. Постановление КС РФ от 15.12.2004 N 18-П).

Отделение религиозных объединений от государства не влечет за собой ограничение прав членов указанных объединений участвовать наравне с другими гражданами в управлении делами государства, в выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления, в деятельности политических партий, политических движений и других общественных объединений.

Религиозные объединения в Российской Федерации действуют на основе их собственных правил при условии соблюдения закона. Таким законом, регулирующим эти вопросы, является упомянутый Закон о свободе совести и о религиозных объединениях. Согласно этому Закону религиозным объединением в Российской Федерации признается добровольное объединение граждан РФ, иных лиц, постоянно и на законных основаниях проживающих на территории РФ, образованное в целях совместного вероисповедания и распространения веры и обладающее соответствующими этой цели признаками: вероисповедание; совершение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний; обучение религии и религиозное воспитание своих последователей. Религиозные объединения могут создаваться в форме религиозных групп и религиозных организаций.

Религиозной группой признается добровольное объединение граждан, образованное в целях совместного исповедания и распространения веры, осуществляющее деятельность без государственной регистрации и приобретения правоспособности юридического лица. Помещение и необходимое для деятельности религиозной группы имущество предоставляется в пользование группы ее участниками. Религиозные группы имеют право совершать богослужения, другие религиозные обряды и церемонии, а также осуществлять обучение религии и религиозное воспитание своих последователей.

Религиозной организацией признается добровольное объединение граждан Российской Федерации или иных лиц, постоянно и на законных основаниях проживающих на территории РФ, образованное в целях совместного исповедания и распространения веры, в установленном законом порядке зарегистрированное в качестве юридического лица.

Религиозные организации в зависимости от территориальной сферы своей деятельности подразделяются на местные и централизованные. Местной религиозной организацией признается религиозная организация, состоящая не менее чем из 10 участников, достигших возраста 18 лет и постоянно проживающих в одной местности либо в одном городском или сельском поселении. Централизованной религиозной организацией признается религиозная организация, состоящая в соответствии со своим уставом не менее чем из трех местных религиозных организаций.

Государственная регистрация религиозных организаций осуществляется федеральным органом юстиции или его территориальным органом в порядке, установленном действующим законодательством. Перерегистрация религиозных организаций не может проводиться вопреки условиям, которые в силу п. 1 ст. 9 и п. 5 ст. 11 Закона о свободе совести и о религиозных объединениях необходимы и достаточны для учреждения и регистрации религиозных организаций. Из этих норм следует, что для перерегистрации религиозных организаций, учрежденных до вступления в силу данного Закона, а также местных религиозных организаций, входящих в структуру централизованной религиозной организации, не требуется документ, подтверждающий их существование на соответствующей территории не менее 15 лет; на такие религиозные организации не распространяется требование о ежегодной перерегистрации до наступления указанного 15-летнего срока; они не могут быть ограничены в правоспособности на основании абз. 3 и 4 п. 3 ст. 27 (см. Постановление КС РФ от 23.11.1999 N 16-П).

Религиозные организации вправе основывать и содержать культовые здания и сооружения, иные места и объекты, специально предназначенные для богослужений, молитвенных и религиозных собраний, религиозного почитания (паломничества). Богослужения, другие религиозные обряды и церемонии беспрепятственно совершаются в культовых зданиях и сооружениях и на относящихся к ним территориях, в иных местах, предоставленных религиозным организациям для этих целей, в местах паломничества, в учреждениях и на предприятиях религиозных организаций, на кладбищах и в крематориях, а также в жилых помещениях.

Религиозные организации вправе проводить религиозные обряды в лечебно-профилактических и больничных учреждениях, детских домах-интернатах для престарелых и инвалидов, в учреждениях, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, по просьбам находящихся в них граждан, в помещениях, специально выделяемых администрацией для этих целей. Командование воинских частей с учетом требований воинских уставов не вправе препятствовать участию военнослужащих в богослужениях и других религиозных обрядах и церемониях. В иных случаях публичные богослужения, другие религиозные обряды и церемонии осуществляются в порядке, установленном для проведения митингов, шествий и демонстраций.

По просьбам религиозных организаций соответствующие органы государственной власти в России вправе объявить религиозные праздники нерабочими (праздничными) днями на соответствующих территориях. Такими праздничными днями объявлены, например, Рождество Христово, ряд мусульманских религиозных праздников.

Религиозные организации вправе: производить, приобретать, эксплуатировать, тиражировать и распространять религиозную литературу, печатные, аудио- и видеоматериалы и иные предметы религиозного назначения; осуществлять благотворительную и культурно-просветительную деятельность; создавать учреждения профессионального религиозного образования (духовные образовательные учреждения) для подготовки слушателей и религиозного персонала; осуществлять предпринимательскую деятельность и создавать собственные предприятия в порядке, определенном законодательством РФ; устанавливать и поддерживать международные связи и контакты, в том числе в целях паломничества, участия в собраниях и других мероприятиях, для получения религиозного образования, а также приглашать для этих целей иностранных граждан.

В собственности религиозных организаций могут находиться здания, земельные участки, объекты производственного, социального, благотворительного, культурно-просветительного и иного назначения, предметы религиозного назначения, денежные средства и иное имущество, необходимое для обеспечения их деятельности, в том числе отнесенное к памятникам истории и культуры. Религиозные организации могут иметь на праве собственности имущество за границей.

Запрещается создание религиозных объединений в органах государственной власти, других государственных органах, государственных учреждениях и органах местного самоуправления, воинских частях, государственных и муниципальных организациях, а также религиозных объединений, цели и действия которых противоречат закону.

Религиозные организации могут быть ликвидированы по решению их учредителей или органа, уполномоченного на то уставом религиозной организации, а также по решению суда в случае неоднократных или грубых нарушений норм Конституции, федеральных законов либо в случае систематического осуществления религиозной организацией деятельности, противоречащей целям ее создания (уставным целям).

Надо сказать, что отдельные положения Закона о свободе совести и о религиозных объединениях неоднократно служили предметом рассмотрения Конституционного Суда. Однако каждый раз Суд признавал их не противоречащими Конституции.

Так, Конституционный Суд РФ принял Определение от 13.04.2000 N 46-О по жалобе регионального объединения "Независимый российский регион Общества Иисуса" на нарушения конституционных прав и свобод п. 3-5 ст. 8, ст. 9 и 13, п. 3 и 4 ст. 27 Закона о свободе совести и о религиозных объединениях*(77).

Суд пришел к выводу, что оспариваемыми положениями Закона о свободе совести и о религиозных объединениях применительно к их действию в отношении религиозных организаций, учрежденных до вступления данного Закона в силу, конституционные права и свободы заявителя не нарушены.

Что означает церковь отделена от государства? В обществе степень политического разделения между церковью и гражданским государством определяется правовыми структурами и преобладающими правовыми взглядами, которые определяют правильные отношения между организованной религией и государством. Принцип «вытянутой руки» предлагает отношения, в которых два политических субъекта взаимодействуют как организации, независимые от власти друг друга. Строгое применение принципа laïcité ("светский") используется во Франции, в то время как светские общества (например, в Дании и Великобритании) поддерживают форму конституционного признания официальной государственной религии. Если в стране церковь отделена от государства, то она причисляется к типу "светских".

В философии

Что значит церковь отделена от государства в философии? Философия отделения церкви от гражданского государства совпадает с философией секуляризма, разобщенности, религиозной свободы и религиозного плюрализма, благодаря которому европейские государства взяли на себя некоторые социальные роли церкви, государства всеобщего благосостояния. Это социальной сдвиг, который породил культурно-светское население и общественную сферу. На практике разделение церкви и государства варьируется от полного разделения, предписанного политической конституцией страны, как в Индии и Сингапуре, до государственной религии, как на Мальдивах. А церковь в России отделена от государства или нет?

В поздней античности и средневековой Европе

Важным вкладчиком в дискуссию о правильных отношениях между Церковью и государством был святой Августин, который в «Городе Бога» (книга XIX, Глава 17), исследовал идеальные отношения между «земным городом» и «городом Божьим». В этой работе Августин установил, что между «земным городом» и «городом Божьим» должны быть найдены основные точки пересечения, особенно когда люди должны жить вместе и на определенной территории на земле. Таким образом, Августин считал, что работа «временного города» состояла в том, чтобы сделать возможным создание «небесного города» на земле

На протяжении веков монархи правили идеей божественного права. Иногда это использовалось монархом, чтобы поддержать идею, что король управлял и его собственным королевством,и церковью, в пределах его границ, теория, известная как цезаропапизм.С другой стороны,была католическая доктрина в том, что папа, как наместник Христа на земле, должен иметь окончательную власть над церковью и косвенно над государством. Более того, на протяжении всего Средневековья, с другой стороны, была католическая доктрина. Папа заявлял о своем праве свергнуть католических королей Западной Европы, и пытался использовать его (иногда успешно, иногда нет), как это было в случае с Генрихом VIII в Англии и Генри III из Наварра. После этого люди задумались, должна ли церковь отделена от государства быть?

На Западе проблема разделения церкви и государства в средневековый период была сосредоточена на монархах, которые правили в светском сегменте, но посягали на правление церкви в духовной сфере. Это неразрешенное противоречие в окончательном контроле над церковью привело к борьбе за власть и кризисам лидерства, особенно в споре об инвестициях, который был разрешен в Конкордате в 1122 году. Этим Конкордатом император отказался от права наделять духовных лиц кольцом и крестье, символы их духовной силы, гарантированного избрания по канонам собора или аббатства и свободного освящения.

Эпоха Реформации

В начале протестантской Реформации Мартин Лютер сформулировал учение о двух царствах. Согласно Джеймсу Мэдисону, который, возможно, один из важнейших последователей принципа разделения государства, труды Льютера о двух царствах, положили начало современному устройству светского государства.

Представители Радикальной Реформации (анабаптисты) использовали идеи Лютера в новом направлении. Они использовались в трудах Майкла Саттлера (1490-1527), который согласился с Лютером, что существует два царства, но расходился во мнении, что эти два царства должны быть отдельными. Следовательно, крещеные верующие не должны голосовать, служить на государственной службе или участвовать каким-либо иным образом в «царстве мира». В первые же дни радикальной реформации существовало множество взглядов, со временем видение Саттлера стало нормативной позицией для большинства анабаптистов в последующие века. Анабаптисты пришли учить, что религия никогда не должна принуждаться государственной властью, подходя к вопросу церковно-государственных отношений прежде всего с позиции защиты церкви от государства.

В 1530-х годах Генрих VIII, возмущенный отказом Папы Климента VII, решил аннулировать свой брак с Екатериной Арагонской и назначить себя правителем англиканской церкви. Монархи Великобритании сохранили церковную власть в англиканской церкви со времен Генриха VIII, и сегодня имеют титул Верховного управляющего англиканской церкви.

В то время церковные преследования короля Генриха продолжались, из-за чего католики пытались ограничить его власть. Это в конечном итоге привело к:

• нонконформизму;
• появились английские протестанты и антикатолицизм Оливера Кромвеля;
• создано Содружество Англии;
• против католиков и других лиц, не присоединившихся к англиканской церкви, выдвигались обвинения.

Церковь отделена от государства называется отделенной церковью. А государство - светским.

Одним из результатов преследования в Англии стало то, что некоторые люди бежали из Великобритании, чтобы иметь возможность поклоняться, как им хотелось. Но они не стремились к религиозной свободе, и ранние североамериканские колонии, как правило, были нетерпимы к религиозному инакомыслию, как Англия. Например, пуританский Массачусетс не разрешал стандартное поклонение англиканской церкви. Некоторые из этих людей добровольно отправились в американские колонии специально для этой цели. После того как американские колонии восстали против Джорджа III Соединенного Королевства, Конституция Соединенных Штатов была специально изменена, чтобы запретить установление религии Конгрессом. После этого люди в США поняли, что церковь должна быть отделена от государства.

В эпохе Просвещения

Концепция часто присваивается трудам британского ученого Джона Локка (1631-1705 гг.). Согласно своему принципу общественного договора, Локк утверждал, что правительству не хватало власти в сфере индивидуальной совести, поскольку это было то, что рациональные люди не могли уступить правительству для контроля. Для Локка это создало естественное право на свободу совести, которое, по его мнению, должно оставаться защищенным от любой государственной власти. Эти взгляды на религиозную терпимость и важность индивидуальной совести, наряду с его социальным контрактом, стали особенно влиятельными в американских колониях и разработке Конституции США.

В этот же период XVII века Пьер Байе и некоторые фидеисты стали предшествовать отделению церкви от государства, утверждая, что вера не может быть зависима от сознания. Весь XVIII век, идеи Локка и Бэйла, в частности разделение государства и церкви, стали более известными, их продвигали многие философы Просвещения. Монтескье уже писал в 1722 году о том, что такое "религиозная терпимость" и степень разделения религии и государства. Вольтер защищал некоторый уровень разделения, но в конечном итоге, подчинил церковь нуждам государства. В то время как например, был сторонником строгого отделения Церкви от государства, говоря, что «расстояние между престолом и алтарем никогда не может быть слишком велико».

Джефферсон и Билль о правах

На английском языке точный термин является ответвлением от фразы: «Стена разделения церкви и государства», как написано в письме Томаса Джефферсона к баптистской ассоциации Данберив в 1802 году. В этом письме содержится ссылка на Первую поправку к Конституция штатов, Джефферсон пишет:

Веря вместе с вами, что религия - это вопрос, который лежит исключительно между человеком и его Богом, что он не обязан никому другому объяснять свою веру или свое поклонение, что законные полномочия правительства достигают только действий, а не мнений, я созерцаю с суверенным почтением тот акт всего американского народа, который заявил, что его законодательные органы не должны «принимать никаких законов, уважающих установление религии или запрещающих ее свободное исповедание», тем самым выстраивая разделительную стену между церковью и государством.

Джефферсон рассказывал баптистам, что Билль о правах США препятствует созданию национальной церкви, и при этом им не нужно опасаться вмешательства правительства в их право на выражение религиозной совести. Билль о правах, принятый в 1791 году в качестве десяти поправок к Конституции Соединенных Штатов, был одним из первых политических выражений свободы вероисповедания. А церковь в России отделена от государства?

Отделение церкви в России

В Советской России разделение церкви и государства было провозглашено декретом СНК РСФСР от 24 января (6 февраля) 1919 года, содержание которого, однако было гораздо шире.

Декрет провозглашал то, что государство не будет зависимо от церкви, гарантировал свободу на вероисповедание любой религии. Но при этом было запрещено любое религиозное обучение и просветление везде, во всех общественных местах,принадлежащих государству, где проходит обучение общим предметам. Также этот закон отнимал у всех религиозных организаций какие-либо юридические права, а также все имущество, принадлежащее религиозным организациям, переходит в права народа. А это значит, что церковь отделена от государства.

Согласно историку Ричарду Пайпсу, несмотря на декларативные заявления о свободе вероисповедания, действительный смысл декрета означал смертный приговор церковным учреждениям. Отмечено, что официальные оценки декрета во времена СССР были неизменно положительными.

В современной Российской Федерации

В конституции РФ церковь отделена от государства согласно статье 141. Россия — полностью светское государство. На территории этой страны не может быть государственной или обязательной религии. Все религиозные сообщества имеют те же права, что и все граждане. А это значит, что церковь отделена от государства.

России присвоен статус светской державы, согласно первому пункту 14 статьи Конституции Российской Федерации. Второй пункт рассматривает полное разделение церкви и государства. Согласно этому закону, Российская Федерация исключительно светская держава. Религия не может устанавливаться в качестве закона. Школы также отделены от церкви. Отделена ли церковь от государства в России? По Конституции это несомненно так.

Как церковь отделена в других странах?

Страны имеют различную степень разделения между правительством и религиозными институтами. С 1780-х годов ряд стран установил явные барьеры между церковью и государством. Степень фактического разделения между правительством и религией или религиозными учреждениями сильно различается. В некоторых странах эти два учреждения по-прежнему тесно взаимосвязаны. В посткоммунистическом мире появляются новые конфликты.

Страны с государственной религией

Многочисленные различия в разделении можно увидеть в некоторых странах с высокой степенью религиозной свободы и терпимости в сочетании с сильно светскими политическими культурами, которые до сих пор сохраняют государственные церкви или финансовые связи с определенными религиозными организациями в XXI веке. В Англии существует конституционно установленная государственная религия, но допускаются и другие вероисповедания. Британский монарх является Верховным Губернатором англиканской церкви, и 26 епископов (лорды духовные) сидят в верхней палате правительства, Палате лордов.

В других королевствах, по закону, глава правительства, или глава государства, или другие высокопоставленные официальные лица могут быть обязаны являться членами данной веры. Полномочия по назначению высокопоставленных членов государственных церквей также часто остаются за мирскими правительствами. Однако эти полномочия могут быть слегка анахроничными или поверхностными, и маскировать истинный уровень религиозной свободы, которой обладает нация. В случае с Андоррой есть два главы государств, и ни один из них не является коренным андоррцем. Одним из них является римско-католический епископ Сеу де Уржель, город, расположенный на севере Испании. У него есть титул епископального Копринса (другой Копринс является главой французского государства). Копринсы пользуются политической властью в плане ратификации закона и назначения Конституционного суда.

Отделение церкви в США

В первой поправке конституции церковь отделена от государства. Она была ратифицирована в 1791 году. Здесь говорится о том, что Конгресс США не может издавать законы, связанные с религией и ее исповеданием. Однако сама фраза «отделение церкви от государства» не фигурирует в Конституции США.

Фраза Джефферсона (упомянутая выше) была процитирована Верховным судом США сначала в 1878 году, а затем в ряде дел, начиная с 1947 года. Верховный суд не рассматривал вопрос о том, как это применимо к штатам до 1947 года. Когда они сделали это, суд включил положение об учреждении, определив, что оно применяется к штатам и что закон, разрешает возмещение расходов на проезд во все школы (включая приходские). С этого момента, согласно Конституции, церковь отделена от государства уже официально.

До его включения были предприняты безуспешные попытки внести поправки в Конституцию, чтобы явно применить положение об учреждении в 1870-х и 1890-х годах.

Эта концепция была заложена Роджером Уильямсом, сбежавшим от религиозного гнета в колонии Массачусетского залива, чтобы основать колонию Род-Айленд и плантации Провиденс по принципу нейтралитета государства в вопросах веры.

Уильямс руководствовался историческим злоупотреблением государственной властью, и считал, что правительство должно отстраниться от всего, что касается взаимоотношений людей с Богом. Он выступал за «стену разделения между Садом Церкви и Дикой местностью мира», чтобы сохранить церковь в чистоте.

Благодаря его работе, хартия Род-Айленда была утверждена королем Англии Карлом II, который прямо заявил, что никто не должен быть оскорблен, наказан, обеспокоен или подвергнут сомнению за любые расхождения во мнениях в вопросах религии.

Уильямсу приписывают помощь в формировании церковных и государственных дебатов в Англии и оказании влияния на таких людей, как Джон Милтон и, особенно, Джон Локк, чьи работы были тщательно изучены Томасом Джефферсоном, Джеймсом Мэдисоном и другими разработчиками Конституции США. Уильямс теологически вывел свои взгляды в основном из Писания, и его мотивы считаются религиозными, но защита Джефферсоном религиозной свободы рассматривается как политическая и социальная. Вот, почему церковь отделена от государства в США.

Агрессивное и дружеское отделение

Ученые различают то, что можно назвать «дружественным» и «враждебным» разделением церкви и государства. Дружелюбный тип ограничивает вмешательство церкви в дела государства, но также ограничивает вмешательство государства в дела церкви. А враждебное отделение, наоборот, пытается сделать так, чтобы религия не выходила за пределы дома или церкви, а также нигде не преподавалась.

Враждебная модель секуляризма возникла во время Французской революции и была проиллюстрирована мексиканской революцией, ее Конституцией, Первой португальской республикой 1910 года и испанской Конституцией 1932 года. Вражеское отделение от государства, по своей структуре очень схоже с религией, связанной с политикой в тоталитарных государствах.

Французское отделение 1905 года и испанское отделение 1931 года были охарактеризованы как два наиболее враждебных в ХХ веке, хотя нынешние церковно-государственные отношения в обеих странах считаются в целом дружественными. Тем не менее бывший президент Франции в начале своего срока считал нынешнее положение дел в своей стране «негативной политикой», и хотел разработать «позитивную политику», более открытую для религии. Некоторые считают, что забота государства о религии является одной из причин гражданской войны в Испании и Мексике. Это основные проблемы в державах, где церковь не отделена от государства.

Французский католический философ и составитель из Всеобщей декларации прав человека, Жак Маритен, отметил различие между моделями Франции и Соединенных Штатов Америки. Он считал, что американская модель того времени была более дружной, поскольку в ней было «резкое различие и реальное сотрудничество» между церковью и государством. Эту модель он назвал «историческим сокровищем».

Другой наблюдатель из Франции отмечал, что с самого начала в Соединенных Штатах религия и правительство были в содружестве, и так продолжается по сей день.