Почему тетя на коляске? Почему дядя стучит палочкой перед собой? Почему этот дядя так странно ходит? Вопросы, которые задают дети, видя на улицах инвалидов, не по-детски серьезны. От ответа мамы или папы напрямую зависит, будет ли этот человек через 20 лет называть человека с инвалидностью «калекой» и голосовать против установки пандуса в подъезде.
Исследование, проведенное в учебных заведениях Петрозаводска, выявило, что каждый третий школьник не хочет учиться с инвалидами в одном классе. Ученики переживают, что детям-инвалидам будут ставить завышенные оценки, что учителя будут делать таким детям необоснованные поблажки. А около 3% испытывают к инвалидам личную неприязнь. В Москве также признают, что столичные школьники не готовы учиться вместе с детьми-инвалидами. Во Всероссийском фонде образования полагают, что данные по Петрозаводску даже ниже, чем по России в целом. С детьми-инвалидами не хотят учиться более половины детей, и чем крупнее город, тем нетерпимее ребята. Для обучения ребенка с инвалидностью в обычном классе требуется большая подготовительная работа со школьниками, родителями и педагогами.
Отсутствие воспитания ответственности, доброты и терпимости к недостаткам других все чаще приводит к трагедиям, сопровождающимся недетской жестокостью. В Калининградской области в 2012 году возбуждено уголовное дело по факту избиения девочки-инвалида ее сверстниками. И, к сожалению, это не единственный пример чудовищного отношения к инвалидам.
Практика показывает, что родители, отвечая на детские вопросы, совершают примерно одни и те же ошибки. Более того, есть несколько стандартных неправильных ответов.
Неправильный ответМама резко одергивает ребенка: «Не смотри на него!». В этом случае ребенок, скорее всего, испугается маминой реакции и сделает для себя вывод, что инвалиды - это те, кого следует избегать, чье общество является нежелательным и даже неприличным (ведь родители запрещают детям смотреть только на что-то плохое или стыдное).
Мама отвечает: «Он больной, таких людей трогать не надо». Очевидно, что мамой в этот момент движут благие намерения. Желание, чтобы ребенок ненароком не задел чувств человека с инвалидностью, не ранил его неосторожным словом. Но в перспективе такой ответ ни к чему хорошему не приведет. У ребенка может сформироваться мотив избегания инвалидов, нежелание общаться и взаимодействовать с ними, в том числе в тех ситуациях, когда инвалиду потребуется посильная помощь в общественном месте.
Мама говорит: «Пойдем скорее, тебе не стоит видеть это». Ребенок усвоит, что от инвалидов следует держаться подальше и испытывать к ним жалость, смешанную с отвращением, а это не соответствует ни культурному, ни гуманному отношению к людям с инвалидностью.
Мама говорит: «Его надо пожалеть, у него постоянно все болит». Подобный ответ на детский вопрос также абсолютно неконструктивен: он призывает к жалости, но не к уважению. Совершенно нежелательно, чтобы ребенок рос с представлениями об инвалидности как о чем-то ущербном и достойном жалости.
Работа над ошибкамиЛучший ответ для ребенка - рассказать, что именно произошло с человеком с инвалидностью и почему он так двигается или так выглядит. И самим предлагать помощь слабому - в присутствии ребенка.
«Такое иногда случается, если попадаешь в аварию». Чтобы этот ответ не вызвал у ребенка нездорового страха перед транспортом, нужно рассказать ему, или в очередной раз напомнить, о правилах безопасности.
«Некоторые люди рождаются не такими как все, чтобы остальные учились доброте, терпимости, великодушию». Можно объяснить ребенку, что великодушие - это защита слабых, помощь нуждающимся, что именно так во все времена поступали настоящие герои. Прекрасно, если вы вместе с ребенком вспомните персонажей любимых мультфильмов и сказок, которые действовали именно так.
«Инвалиды - это люди, ограниченные в каких-то определенных возможностях, многие из них болеют, некоторые странно выглядят, но во всем остальном они такие же, как мы с тобой. Эти люди могут быть лишены возможности слышать или видеть, но они все понимают, думают, чувствуют, умеют дружить и любить». Лучше не говорить ребенку про инвалида, что он - «больной». Правильнее будет сказать, что этот человек не слышит, или не видит, или не может передвигаться без коляски. Если у человека трясется голова или странная походка, нужно объяснить, что это такая болезнь, и что во всем остальном это обычный человек, поэтому его не нужно бояться.
Сын или дочь, прежде всего, учатся на личном примере родителей. Поэтому если вы боитесь и избегаете инвалидов, едва ли стоит ждать от ребенка другого отношения.
Правила вежливого обращения с инвалидамиНельзя разглядывать людей с физическими недостатками, даже если кажется, что им это незаметно. Не нужно проявлять преувеличенного сочувствия. Инвалидам не следует задавать вопросов личного свойства. Если человек захочет рассказать о своем здоровье, он заговорит об этом первым.
При общении с человеком с инвалидностью ориентируйтесь на его поведение. Если хотите помочь, сначала спросите, требуется ли ваша помощь.
Сопровождая слепого, сообщайте ему о любых препятствиях на его пути, а также о том, что нужно быть осторожным (чтоб не споткнуться о край тротуара например). Внутри помещений говорите слепому о любых препятствиях, находящихся на высоте его роста, чтобы он не ударился головой или не получил иную травму. Выходя из комнаты, обязательно скажите или попрощайтесь, чтобы человек понял, что вы уходите.
Во время разговора обращайтесь к собеседнику, а не к компаньону или иному сопровождающему лицу. Чтобы привлечь к себе внимание глухого или слабослышащего человека, который не сидит к вам лицом, не кричите, а слегка прикоснитесь к его руке или плечу. Говорите медленно и членораздельно. Будьте готовы повторить сказанное в более простой форме, чтобы было легче прочитать по губам. Не следует преувеличенно артикулировать и усиливать мимику. Если глухой собеседник плохо вас понял, уместно написать записку.
Чуткость по отношению к людям с инвалидностью начинается с речи. При упоминании о человеке в первую очередь обращайте внимание на его личность, а уже потом на физический или иной недостаток. Лучше вместо «инвалид» или «калека» говорить «человек с физическим недостатком», а вместо «паралитик» или «эпилептик» - «человек с эпилепсией». Можно характеризовать человека как «слепого» или «глухого», но не следу-ет называть «увечным» или «дефективным».
Об отношении сегодняшнего общества к инвалидам, «политкорректности» и цинизме – доктор психологических наук Александр Cуворов. В три года он потерял зрение, в девять – слухОб отношении сегодняшнего общества к инвалидам, «политкорректности», эгоизме, цинизме и равнодушии – доктор психологических наук Александр Суворов. В три года он потерял зрение, в девять – слух.
По остаточному принципу— Как вы определите сегодняшнее отношение общества к инвалидам? Какие главные проблемы здесь?
— Уж очень глобально сформулирован вопрос. Сложно отвечать за все-то общество… Наверное, отношение общества к инвалидам неоднозначно, в разных слоях этого самого общества — по-разному. Преобладает, пожалуй, дискриминационное отношение по принципу — возиться с инвалидами как можно меньше. Пусть они сами, если могут и насколько могут, решают свои проблемы. Преодолевают якобы недуг («ах, они герои!»), а на деле — наплевательство всяческих инстанций и весьма часто ближайшего и не очень близкого окружения.
Мне-то самому грех жаловаться в конечном итоге, но все-таки, закончив университет и став сотрудником Психологического института, я быстро осознал, что на самом деле никто не в курсе, какой такой работы можно требовать от слепоглухого научного сотрудника. Эту проблему надо было решать самому, а начальство с радостью поддерживало найденные мною решения: работу как на опытно-экспериментальных площадках сначала в Загорском детдоме для слепоглухонемых, затем в различных лагерях, в качестве практика и идеолога-теоретика, участие в движении детского милосердия…
Ничего этого в готовом виде никто мне преподнести не мог, я должен был прийти к этому сам. И в лагерях – какую такую работу с детьми я вообще способен вести, тоже приходилось искать, при доброжелательной поддержке коллег, и лишь постепенно я обретал свое место в общей работе — в тогдашнем Ленинграде, Москве, Екатеринбурге, Туапсе, Волгограде… Все это нормально, никто за меня и без меня не мог решить этих проблем, я должен был сам искать, а коллеги мои поиски поддержали, как могли, находки — подхватили и закрепили.
С другой стороны, пока мы учились, университет выделил средства на обеспечение нас литературой, Всероссийское общество слепых предоставило ставки помощников, Институт дефектологии приютил нашу группу в одной из своих экспериментальных школ-интернатов, обеспечил наше обучение разнообразной техникой… А кончили учиться — и вдруг сразу никому не нужны. Я сам из своей зарплаты и пенсии по инвалидности выделял, сколько мог, на перепечатку по Брайлю нужной мне литературы.
Неразрешимой стала проблема сопровождения. И чудом воспринимается то, что я обеспечен специальной компьютерной техникой, интернетом, что благодаря этому полностью решена проблема информационного обеспечения. Отпала необходимость заказывать перепечатку по Брайлю за свой счет по книге в год. То, что я сейчас получаю по электронной почте, на компакт-дисках и других электронных носителях разнообразнейшую литературу, воспринимается чудом по сравнению с докомпьютерной эрой. А ведь запросто могло случиться и по-другому, и я без всего этого прозябал бы, не был бы так востребован и завален информацией.
В общем, с одной стороны, инвалидам и самим надо шевелиться, искать решения своих проблем, которые за них и без них никто не решит — бесспорно; и инвалиды нуждаются при этом в поддержке – бесспорно. Но, с другой стороны, если вообще получают поддержку, то сплошь да рядом не оттуда, откуда она должна бы исходить — не от государства, не по месту работы, учебы, если вообще повезло на работу устроиться, на учебу поступить… Особенно когда речь идет об обеспечении дорогостоящей техникой и других дополнительных затратах. Нет продуманной систематической реабилитационной политики. Поэтому то, что должно быть закономерным, воспринимается как чудо, случайное везение. И это — унизительно, в этом, прежде всего, проявляется дискриминация как на государственном, так и на бытовом уровне.
Ощущаешь себя так, что с тобой возятся по остаточному принципу — сколько останется свободного времени… Ну, когда речь идет о друзьях, родственниках — и понятно, и естественно, у них должна быть своя жизнь, так же, как у инвалидов, между прочим. Но государство должно освободить нас от этой унизительной взаимозависимости. Однако все мы чувствуем — и инвалиды, и здоровые, и руководители организаций, применяющих труд инвалидов, вузов, принимающих инвалидов на учебу, — что меньше всего нужны именно государству.
Государство существует само для себя, а не для нас. Поэтому удача моей личной жизни, то, что я стал доктором наук и востребован, воспринимается скорее случайным везением, а прозябание подавляющего большинства инвалидов — закономерно. Вроде бы так: будьте довольны, что вам вообще позволяют существовать, не подвергают прямому геноциду. Не прямому, но достаточно прозрачному, ощутимому — еще как подвергают, зайдите в любую поликлинику, да до нее еще инвалиду сплошь да рядом надо с кем-то добраться…
Правило — прозябание как следствие дискриминации на государственном и бытовом уровне. Полноценная жизнь в условиях инвалидности — исключение из правила, только это правило подтверждающее. Болтовня о героическом преодолении недуга — лицемерие. Преодолевать приходится социальные следствия недуга, дискриминацию, а их, этих следствий, могло бы и не быть. Уж во всяком случае — не должно быть. Но они есть, и мы — инвалиды, наши родственники, друзья и коллеги — с ними, как правило, один на один.
«Примитивный юмор — одна из форм мучительства»— Каково здоровое, правильное отношение человека к инвалиду? Если нет врожденной любви, чуткости, понимания, какие чувства нужно воспитывать в себе, какой настрой? Можете ли вы дать простые советы – для людей, которые не задумываются над этой проблемой, а, столкнувшись, испытывают затруднения и даже шок? Как это связано с понятием человечности, о котором вы говорите в своих работах?
— Вы проговорились: «отношение человека к инвалиду». А инвалид не человек, получается?..
В том-то и дело. И инвалид — не всегда человек, и здоровые — не всегда люди. Люди мы постольку, поскольку человечны в обращении друг с другом. И это закреплено даже в ходячих фразеологизмах. Если нас обижают, унижают, — если над нами издеваются, глумятся, — разве мы не восклицаем в отчаянии, обращаясь к своим мучителям: «Да люди вы или нет?» В том-то и дело, что нет: любой мучитель в тот момент, когда мучает — не человек. Нелюдь.
Я категорически отказываю в статусе человека всем, кто позволяет себе мучительство, тем более, кому оно, мучительство, доставляет удовольствие, кто испытывает в нем потребность, — это и есть садизм.
Надо контролировать себя. Надо, прежде всего, не допускать ни малейшего намека на мучительство в наших взаимоотношениях. И нужна культура юмора. Примитивный «юмор» — одна из форм мучительства, а именно глумление, издевательство. Я это испытал на себе с детства. И если встречаю склонных к этому взрослых — могу какое-то время по каким-то причинам терпеть, но рано или поздно конец предрешен: нам не по пути. Во всяком случае, по возможности стараюсь держаться от таких на расстоянии, хотя бы психологически, если и пока почему-либо нельзя — физически.
Диалог предпочитаю по возможности бесхитростный, доверительный. Что есть, то есть. И если есть нечто нелицеприятное, надо это уметь спокойно признавать. Но нельзя избивать словами под предлогом «резания правды-матки в глаза». Правдобой — форма мучительства, психологический мордобой. Сколько бы «правды» вы ни наговорили человеку, он от этого лучше не станет. Хуже, озлобленнее — вполне вероятно. Берегите его достоинство — хотя бы ради того, чтобы уберечься от последствий своей бесцеремонности. Ведь можно в конце концов и на отпор нарваться, и не только словесный. Схлопотав по морде в самом буквальном смысле…
Лично я всегда был очень обидчив. С одной стороны, гордиться нечем, но с другой — незачем и терпеть, сносить обиды.
— Что оскорбительнее — жалость, эгоизм или обычное равнодушие? Что самое обидное?
— Жалость меня не оскорбляет. За жалость я благодарен. Моя мама часто вздыхала жалобно, сетуя на нас, своих детей: «Не жалеете вы меня…» В смысле — не щадите, не избавляете от своих проблем, в решении которых она все равно помочь не может, впутываете в свои бесконечные склоки, очень ее травмировавшие… «Покой», — безнадежно просила-молила она перед смертью.
Это — простонародное, крестьянское понимание жалости как той же человечности, способности сочувствовать, умения любить. В этом смысле безжалостность — синоним бесчеловечности. Оскорбительна она, безжалостность, бесчеловечность, а жалость — нечто согревающее, целительное, я бы сказал — воскрешающее.
Жалость, от которой так яростно отбиваются самолюбивые инвалиды, — это неумение помочь. Путаются под ногами, не дают делать то, с чем ты прекрасно и сам сладишь. Мешают. Досадно, но не оскорбительно, а скорее смешно. И именно досадно. Отмахиваешься, как от мухи: «я сам».
Равнодушие, бездушие, слепоглуходушие… От кого-то ничего другого и не ждешь.
Да и что за детская постановка вопроса: «Что самое обидное?» Какая разница? Главное, всего обидного надо по возможности избегать, не допускать — разве нет? Особенно не только для себя обидного, но и для других. А то ишь устроился: свои-то обиды учитываешь, как в бухгалтерии каждую копейку, а другие должны почему-то принимать твое хамство за милые шуточки. Вот такое «неравноправие», пожалуй, всего нестерпимее. Но что ж, провозгласить по такому случаю всеобщее право на взаимное хамство? А я предпочел бы хамство запретить. Любое. И одностороннее, и взаимное.
Мы боимся друг друга?— Отчего люди часто боятся инвалидов? Что это — суеверие, страх, психологическая защита?
— А и то, наверное, и другое, и третье. И еще нежелание связываться, ибо наш брат инвалид, что греха таить, бывает весьма назойлив. И еще простая растерянность: люди и рады бы помочь, да не умеют, не знают, как. Надо успокоить, объяснить, подбодрить. Впрочем, Бог с ними — тех, кто боится, я, как правило, просто не вижу и не слышу. И слава Богу, меньше психологических травм.
А которые ко мне все же подходят — с теми мне обычно удается договориться. Вот в ближайшем ночном магазине — никаких проблем ни с продавцами, ни с охраной. А раньше, пока заставил к себе подходить и научил писать пальцами по правой ладони, свистеть в спортивный свисток приходилось… Голод не тетка, без хлеба никогда не уходил.
— Люди — злы? Или они просто не знают, как себя вести?
— Уверен, что в подавляющем большинстве случаев — скорее второе, чем первое. Я никогда так не обобщал, что зрячие дураки, говорящие злые. По отдельности — попадаются патологические экземпляры. И скорее в постоянном окружении, чем среди случайных прохожих. Ну, это особая тема.
— Полезно ли детям общение с инвалидами?
— Если инвалид — член твоей семьи, куда деваться? И в любом случае любому ребенку важно не то, инвалид ли ты, а то, злой или добрый. То есть важно, какой ты человек, а не какое у тебя здоровье. Полезно ли детям общаться с хорошими людьми? А таких среди инвалидов немало… И если ты добрый, то о твоей инвалидности ребенок просто забудет. А что к ней иногда приходится приспосабливаться, особенно когда, например, ведешь за руку слепого — ну, дело самое естественное.
И взаправдашняя помощь инвалиду, который без нее действительно не обойдется, уж точно полезнее понарошечной помощи маме с папой, которые, как в глубине души уверен ребенок, и сами за хлебом сходят и мусорное ведро вынесут, не развалятся. Ведь если от ребенка чего-то требуют из чисто воспитательных соображений, ему же это понятно и обидно. А если я говорю упавшему на диван усталому подростку: «Ну ладно, полежи, а я схожу куплю чего-нибудь на ужин», — он вскакивает: «Я с тобой!» Потому что понимает, что мне одному трудно. (Было у меня такое с одним мальчиком в 1991 году).
— Отчего так трудно просить о помощи? Навязчивое предложение помощи — не хуже ли?
— Трудно просить, во-первых, потому, что «пережалели»: не давали делать посильное самому. Хочется уклониться от избыточной опеки. Во-вторых, и, пожалуй, главных — потому, что не допросишься помощи: просишь-просишь, обещают-обещают, а не делают. Дурацкая ситуация: и этот не делает, и к другому не сунешься, потому что первый обидится, он ведь не отказал. Поэтому, когда речь заходит о помощи, я очень высоко ценю помощников, умеющих говорить «нет», умеющих отказывать. По крайней мере, все ясно — в данном случае на данного, четко отказавшего, человека нечего рассчитывать. На нет и суда нет. Можно с чистой совестью обращаться к другим.
Но если отказывают систематически и ясно дают понять, что тяготятся твоими просьбами, больше – именно – этим людям никакими просьбами досаждать не хочется. Все-таки я чувствую, как они мимо меня ходят — соседи по дому… И вроде в назойливости упрекнуть себя не могу… Раз в полгода, в самых экстренных обстоятельствах — разве это назойливость?
У моей мамы в бывшем Фрунзе, нынешнем Бишкеке, соседки сидели, вместе вязали да телевизор смотрели, каждый день. А я тут же на полу, вместо котенка, клубком шерстяных ниток играл, — катал его и пытался увидеть, как он катится. Испытывал таким образом свое светоощущение. Я с детства привык к такому эталону отношений с соседями. Но в Москве ни о чем подобном нечего и мечтать. «Как сычи», — сетовала мама на затворничество москвичей. Случись подохнуть в отсутствие сына, который много ездит, мой труп начнут искать не раньше, чем он даст о себе знать вонью на весь подъезд.
«Навязчивое предложение помощи»… Я бы за него был благодарен. Ну, извинялся бы, отклонял бы вежливо, если не надо. И просто с удовольствием беседовал бы с этими людьми. А в общем, не знаю. Это не мой случай. У меня никогда не было избытка помощи, да еще навязчивого избытка — всегда только дефицит. Приведите пример. Разберем, сколько тут желания помочь и сколько — чего-то несовместимого с какой бы то ни было помощью. Того, например, что Сергей Николаевич Булгаков называл «похотью властолюбия». Да, действительно, кого-то прельщает любая власть, хотя бы над инвалидами. Таких я встречал, со студенческих лет. И взрослел я по мере того, как учился отшивать подобных властолюбцев, не теряя при этом настоящих друзей.
О политкорректности— Ваши слова из работы «Микрокосм и дети-инвалиды»: «Вы предпочитаете называть нас, инвалидов, «лицами с ограниченными возможностями здоровья». А есть ли абсолютно здоровые?.. Да и вообще, у кого тут неограниченные возможности?». Модная сегодня политкорректность, выходит, тоже может быть неуместной. Ведь эвфемизмы придумываются ради того, чтобы не обидеть. Это — следствие непонимания (нежелания понять) чувств инвалида?
— Это просто называется — «поправляться из кулька в рогожку». «Хоть горшком назови, только в печь не ставь». Не обиду, а естественную досаду вызывает смещение акцента с сути дела на ерунду. Разве дело в том, как называть? Предпочитаю традиционные названия, и ничего в них обидного не вижу. Пусть лучше инвалид, чем дурацкая аббреватура – ОВЗ (ограниченные возможности здоровья). Это похоже на «замкомпоморде» — то бишь заместитель командующего по морским делам…
Не в словах дело, а если все-таки в них, то чем они проще, традиционнее, привычнее, тем лучше. Но вот что странно… Я сунулся в словарь иностранных слов — и не обнаружил там слова «инвалид». А ведь оно иностранного происхождения. Сейчас в другом словаре посмотрю. Ну вот, «Современный толковый словарь». Изд. Большая Советская Энциклопедия, 1997 г.«Инвалид» (от лат. invalidus — слабый, немощный), 1) лицо, частично или полностью утратившее трудоспособность… 2) В России старый солдат, неспособный к строевой военной службе из-за увечья и ран; иногда то же, что ветеран. — До военных реформ 1860-1870-х гг. использовались для гарнизонной и караульной службы.
«Инвалидность»,… 1) стойкое нарушение (снижение или утрата) общей или профессиональной трудоспособности вследствие заболевания или травмы… 2) Статистический показатель, характеризующий здоровье населения: отношение числа людей допенсионного возраста со стойкой утратой трудоспособности ко всему населению».
Ну и что обидного? Термин «лица с ОВЗ» только вносит в вопрос ненужную путаницу. И даже если убрать про трудоспособность, из-за которой, собственно, и весь сыр-бор с переназваниями, а вовсе не из-за «политкорректности», то и тогда остается «стойкое нарушение здоровья», и терминами «инвалид» и «инвалидность» можно продолжать спокойно пользовать. Нечего воду мутить, наводить тень на ясный день. Я в своих работах принципиально игнорирую всякие новомодные аббревиатуры. Я инвалид, прошу любить и жаловать, но — перефразируем Некрасова: «Инвалидом можешь ты не быть, но человеком быть обязан». Вот где суть-то дела. — «Баранкин, будь человеком!» (а не воробьем или бабочкой) — сказка такая есть, не помню, кто автор…
Будьте со мной людьми, и я ничуть не меньше обязан быть человеком с вами. А инвалидность — подробность, характеризующая вовсе не мою способность быть человеком — это нравственное качество, и тут мы равны — а лишь мою физическую слабость и немощность. В которой ничего зазорного нет.
Отношение к инвалидам в нашем обществе - неоднозначно. С одной стороны, очень много говорится о доступной среде для людей с инвалидностью, о лояльности к ним, о внимании и заботе. С другой стороны - общество всеми своими ценностями показывает, что инвалиды практически не имеют шансов стать успешными и уважаемыми. Именно поэтому, люди боятся не столько болезней и врачей, сколько тяжелого развития заболеваний с последующей инвалидизацией.
Учитывая отсутствие нормальной социальной поддержки инвалидов, стать им страшно. Столкнувшись с таким явлением в своей жизни, человек меняется не только внешне, но и внутренне. Иногда изменения могут быть положительными, но чаще они носят отрицательный характер.
Что дает инвалидность в социальном и экономическом плане:
- возможность обеспечить свои потребности даже при условии, что человек нетрудоспособен
- возможность получения медикаментозной и иной специальной помощи и поддержки
В психологическом плане инвалидность дает негативные переживания. Ощущение зависимости от окружающих, гнетущее чувство одиночества, собственной “инакости”, отличия от других. Но через некоторое время, когда человек адаптируется к этому состоянию, может появиться вторичная выгода, которая остается неочевидной для самого человека и может быть непонятной близким людям. Вторичными называют выгоды, которые остаются за гранью сознания и носят скорее защитный характер. Например, заболев, человек с одной стороны потерял самостоятельность, но, с другой стороны, получил подтверждение любви близких и чувство безопасности. И именно это чувство полученной безопасности будет мешать ему совершать усилия по восстановлению, реабилитации, повышению самостоятельности. Вторичные выгоды всегда удерживают человека в болезни и встают на пути выздоровления.
Исходя из всего вышеперечисленного, жизнь с инвалидностью представляется настоящим кошмаром, бесперспективной и тусклой. Откуда же тогда берутся люди без ног, тренирующиеся в спортзалах и ездящие за рулем? Откуда появляются паралимпийские чемпионы?
Научиться жить с инвалидностьюЧтобы научиться жить полной жизнью с инвалидностью необходимо перестроить свою жизнь, перестроить себя эмоционально, физически, социально. Если Вы столкнулись с такой ситуацией, попробуйте предпринять следующие шаги:
- Самая главная задача - принять свое положение. Это означает не преуменьшать степень своей болезни, но и не преувеличивать ее. Смирение даст возможность сосредоточить все внимание на том, как улучшить свою жизнь в создавшихся условиях.
- Старайтесь меньше времени проводить в размышлениях о прошлом, о том, каким Вы были до получения инвалидности. Это не значит, что Вы должны вычеркнуть все воспоминания. Иногда можно и вспомнить и погрустить. Попробуйте отвести для этого определенное время. Например, “с 5 до 6 я каждый день сажусь, беру альбом со старыми фотографими и усиленно грущу”. Как правило, грустить “по заказу” не получается. Чувство грусти начинает уходить.
- Заведите список позтивных событий и действий. Ежедневно Вы должны находить 10 плюсов, пусть и маленьких. И отмечать те свои действия, которые привели к положительному результату. Для начала их может быть 5. Наращивайте количество с каждым днем. Очень важно писать все это и вешать на видном месте. Это невозможно сделать в голове, мысленно, так как на первом этапе все видится в мрачном свете. Необходимы наглядность и усилия.
- Откажитесь от изоляции. Отказаться от общения и погрузиться в одиночество и жалость к себе - легче, чем предпринимать усилия по преодолению апатии и депрессии. Поставьте себе задачу хотя бы раз в неделю общаться с близкими друзьями или родственниками.
- Делайте акцент на своих достоинствах и сильных сторонах. Общаясь с кем-то, не концентрируйтесь на том, что отняла у Вас инвалидность. Начните с того, что у Вас хорошо получается.
- Попробуйте поработать индивидуально с психологом. Вы сможете увидеть больше возможностей для эмоционального и физического восстановления.
- Посещайте группы само- и взаимопомощи для людей, столкнувшихся с инвалидностью. Такие группы есть во многих городах.
- Научите себя просить о помощи , где это необходимо, заведите собаку-поводыря, если это требуется.
- Изучите существующие возможности государственной поддержки , программы по реабилитации и занятости инвалидов.
- Старайтесь сохранить прежние увлечения и рассмотрите новые .
- Выполняйте рекомендации врачей и заботьтесь о своем здоровье в целом . Ведите трезвый образ жизни.
- Найдите работу, подходящую Вам по Вашим интересам, способностям и возможностям.
Помните, что инвалидность - это не приговор. Ваша новая жизнь будет такой, как Вы захотите.
Отношение к инвалидностиУважаемый рав Элиягу!
Как современный иудаизм относится к инвалидности, врожденной и приобретенной? Является ли это наказанием или испытанием для человека? Каковы этические предписания иудаизма в отношении людей с ограниченными физическими возможностями? Распространяются ли эти этические нормы на отношение к любому человеку или только к иудею? Что говорит иудаизм о детях-инвалидах, оставленных без попечения родителей, с точки зрения усыновления?
Грубо говоря, каким должно быть отношение общества к инвалидности с точки зрения морали и этики современного иудаизма?
Спасибо.
Михаэль
Израиль
Вначале - кратко о людях с умственными ограничениями.
Рассматривая отношение к ним, следует различать две категории инвалидов с расстройствами психики:
1. Если человек не способен адекватно воспринимать ситуации - до такой степени, что не знает, где находится, не умеет складывать однозначные числа и т.п., от выполнения заповедей он освобождается. Относиться к нему следует, как к больному, которому надо облегчить существование, стараясь сделать все возможное, чтобы у него возникло ощущение, что он участвует в жизни общества.
2. Если человек страдает расстройством психики, но достаточно адекватно воспринимает действительность, к нему нужно относиться, как к здоровому человеку - с «поправкой» на необычные реакции и особенности поведения.
А теперь - об инвалидности, так сказать, телесной.
К телесной инвалидности - приобретенной или врожденной - нужно относиться как к болезни. Следовательно, основная задача окружающих - облегчать существование инвалида (о медицинской стороне вопроса - лечении и т.п. мы здесь не говорим) и укреплять в нем ощущение, что у него есть возможность служить Всевышнему доступными ему «средствами».
Как отмечалось в другом ответе (см. на сайте ответ «Наказание или испытание?» ), причины возникновения любой болезни содержат в себе элементы и наказания и испытания. Естественно, о наказании можно говорить, если инвалидность появляется у взрослого человека.
Каждая этническая группа должна заботиться о членах своей общины. Возможна и кооперация между общинами.
Существует множество способов кооперации людей в деле помощи инвалидам. И общих рекомендаций на этот счет нет. Ибо выбор того или иного вида помощи зависит от целого ряда фактов, в том числе - и от тяжести заболевания, которым инвалид страдает.
Родители не должны оставлять своего ребенка-инвалида без попечения. Но если все же это случилось, ответственность за больного ребенка ложится на еврейскую религиозную общину.
В принципе, необходимо, чтобы он жил в семье, чтобы его усыновили. Но все мы понимаем, что усыновление нездоровых детей - дело добровольное, ибо заботы о них сопряжены с дополнительными (по сравнению с заботами об обычных детях) трудностями и очень большой ответственностью. Поэтому нельзя «обязать» кого-то взять в семью больного ребенка. Но говорить об этом надо, вдохновляя людей на столь благородный поступок. При этом каждый, кто решится на такое, должен отчетливо осознавать, что это благородство ему придется проявлять всю дальнейшую жизнь.
Твоё отношение к людям с ограниченными возможностями
Несмотря на наличие достаточно удобного заезда для инвалидных колясок и в целом благоприятной атмосферы, в детской библиотеке инвалиды – редкие гости. Их вообще не так часто увидишь в учреждениях, организациях, на улице… Что этому причина, и каково отношение читателей библиотеки к людям, имеющим ограничения по здоровью? Над этими вопросами читатели библиотеки думали, отвечая на вопросы очередной анкеты.
Анкета исследования состояла из 14 вопросов, включая «паспортичку». Был опрошен 31 человек.Средний возраст опрошенных составил 11 с половиной лет, это вполне сознательные люди, которые могут иметь личное мнение и изложить его в доступной форме. Несмотря на непростую тему для обсуждения, не было ни одного уклонившегося от ответа и проигнорировавшего вопрос. Из опрошенных 23 человека – девочки, 8 – мальчиков.
o Человек с ограниченными возможностями – 13 чел.
o Просто несчастный человек – 1 чел.
o Человек, которому требуется помощь – 14 чел.
o Обычный человек, такой же, как и я – 3 чел.
Таким образом, мнения разделились: одни считают инвалидов людьми с ограниченными возможностями, другие – людьми, которым требуется помощь окружающих. Незначительная часть опрошенных выбрала другие варианты. Официально инвалид ом считается лицо, которое имеет нарушение здоровья со стойким расстройством функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм или дефектами, приводящее к ограничению жизнедеятельности и вызывающее необходимость его социальной защиты. Каждый десятый житель России – инвалид.
Мнением о том, как часто в повседневной жизни можно встретить инвалидов, ребята поделились при ответах на следующий вопрос:
o Довольно часто – 5 чел.
o Иногда – 14 чел.
o Редко – 12 чел.
o Ни разу не встречал – 0 чел.
Таким образом, каждый опрошенный хоть однажды встречал инвалида. Меньшинство ответило, что это происходит довольно часто, большинство – редко или иногда. Конечно, инвалида можно увидеть не каждый день. Но важно не только увидеть, но и не пройти мимо, если человеку требуется помощь.
О том, сколько примерно инвалидов в нашем городе, опрошенные высказались следующим образом:
o Несколько сотен – 6 чел.
o Несколько тысяч – 6 чел.
o Десятки тысяч – 2 чел.
o – 17 чел.
Получается, что большинство опрошенных даже никогда не задумывались о количестве инвалидов в городе, в котором они живут. Часть опрошенных считает, что их несколько тысяч, часть – что несколько сотен тысяч… Н а самом деле, в Ставрополе живет 40 тысяч инвалидов. Получается, каждый 11-й житель города ограничен в физических возможностях.
Отношение к инвалидам – важный показатель морального здоровья общества. Респонденты относятся к инвалидам:
o С жалостью, сочувствием – 26 чел.
o С неприязнью – 0 чел.
o Безразлично – 1 чел.
o Доброжелательно – 4 чел.
o Другое – 1 чел.
Несколько человек относятся к инвалидам доброжелательно, а подавляющее большинство опрошенных читателей – с жалостью и сочувствием, что вполне понятно. С другой стороны, наверное, не нужно инвалидов считать людьми второго сорта или жалеть их. Этим людям нужно только немного общения, поддержки и внимания со стороны общества. Инвалид – такой же человек, просто он ограничен в своих возможностях. Хотя вряд ли можно сказать, что их возможности ограничены. Ведь они умеют делать то, что не под силу простым людям.
Интересно мнение опрошенных и том, как по их мнению сами инвалиды относятся к здоровым людям?
o Снеприязнью, с обидой – 4 чел.
o Безразлично – 1 чел.
o Настороженно – 6 чел.
o Доброжелательно – 20 чел.
o Другое – 0 чел.
Большинство респондентов считают, что инвалиды относятся к физически здоровым людям доброжелательно, без злобы. Однако небольшая часть опрошенных нами читателей думает, что инвалиды настороженно относятся к другим людям, а часть считает, что инвалиды могут копить неприязнь и обиду.
Поскольку мы опрашивали школьников, то спросили, как они отнесутся к тому , что вместе с ними будут учиться инвалиды. Вот их ответы:
o Вполне нормально, постараюсь с ними подружиться – 25 чел.
o Настороженно, надо будет присмотреться – 6 чел.
o Отрицательно, постараюсь покинуть класс – 0 чел.
Большая часть опрошенных отнесутся к соседству с инвалидом нормально и постараются с ним сразу подружиться, возможно, стараясь взять под опеку инвалида, оградить его от каких-то внешних воздействий, проблем и пр. Небольшая часть опрошенных отнесется к появлению в своем классе инвалида настороженно, постарается в первое время присмотреться к новичку, его поведению и отношению с другими учениками. Радует, что никто из опрошенных не ответил, что отнесется к инвалиду отрицательно.
На вопрос «Если инвалид попросит у тебя помощь на улице или в общественном транспорте, поможешь ему?», читатели отвечали следующим образом:
o Да, конечно – 27 чел.
o Сперва подумаю – 4 чел.
o Нет
o Затрудняюсь ответить
Почти все опрошенные при первом же обращении помогли бы инвалидам, ответили на ту или иную просьбу с их стороны. С другой стороны, среди инвалидов не распространены жалобы, просьбы и пр. Это довольно гордые и обидчивые люди, во многом привыкшие полагаться только на себя. Но важно всегда быть готовым оказать необходимую помощь и поддержку человеку, нуждающемуся в этом. Существование атмосферы взаимопомощи и поддержки ближнего, заботы о слабых, поддержания гармонии социальной и природной среды являются показателями сильного общества, способного жить и развиваться в новых условиях.
Встреча с инвалидом может оказаться неожиданной и случиться в любом общественном месте, поскольку инвалид такой же член общества, как и любой другой человек. На вопрос «Как ты поступишь, если твоим соседом в поезде окажетсячеловек в инвалидной коляске?» опрошенные ответили так:
o Постараюсь поменять своё место – 0 чел.
o Постараюсь не замечать его трудностей, ведьтебяэто не касается – 0 чел.
o Буду помогать ему,если только онпопросит тебя об этом – 15 чел.
o Буду помогать ему при малейшей возможности,не ожидая просьбы о помощи – 16 чел.
o Другое – 0 чел.
Респонденты разделились на два лагеря: одни будут помогать инвалиду, только если он попросит, другие будут оказывать поддержку и знаки внимания в любом случае, независимо от просьб. В любом случае, все опрошенные, если им доведется встретиться в транспорте с инвалидом, настроены не отвернуться от проблем этого человека, а оказать ему всяческую помощь.
В следующем вопросе проявилось отношение здоровых людей к тому, что инвалиды занимаются спортом, участвуют в соревнованиях. Вот ответы читателей библиотеки:
o Никогда не задумывался об этом – 4 чел.
o Безразлично, меня это не касается – 0 чел.
o Настороженно – не знаю, зачем им это нужно – 0 чел.
o Нормально – наверное, это хорошо,хотя и непривычно – 11 чел.
o Очень хорошо, они – молодцы! – 15 чел.
o Другое – 1 чел.
Таким образом, почти половина опрошенных относится к занятиям спортом инвалидов очень положительно, подчеркивая, что это волевой шаг, на который способны сильные люди. Треть опрошенных считает, что непривычно видеть занимающегося спортом инвалида, хотя, наверное, в этом нет ничего удивительного, ведь это такой же человек. Небольшая часть респондентов отметили, что никогда об этом даже не задумывались. А один человек сказал, что это хорошо, но может быть опасно для инвалида. На самом деле, занимающиеся спортом инвалиды вряд ли задумываются об опасности, для них спорт – часть жизни, часть социокультурной реабилитации. Эти люди умеют играть в футбол, петь, бегать, водить машину, играть в теннис, они завоевывают кубки и медали, устраивают разные состязания… И на олимпиадах они выступают порой гораздо успешнее здоровых людей.
На вопрос, о том, знают ли опрошенные о жизни людей с инвалидностью, их возможностях и трудностях, респонденты отвечали следующим образом:
o Да, знаю, что им приходится несладко – 22 чел.
o Имею смутное представление об их жизни, о том, что им нужно – 7 чел.
o Ничего не знаю о жизни инвалидов и не интересуюсь этой темой – 2 чел.
Большинство опрошенных в целом имеют неплохое представление о жизни и трудностях инвалидов, о тех барьерах, с которыми приходится сталкиваться этим людям. Часть опрошенных имеет на этот счет весьма смутное представление, два человека и вовсе ничего об этом не знают. Н едостаточная информированность порождает у части общества искаженное представление о людях с ограниченными возможностями, что, в свою очередь, делает самих инвалидов пассивными и далекими от активной общественной жизни. Изменить эту ситуацию можно, в первую очередь, при устранении барьеров во взаимопонимании между людьми. Не нужно отгораживаться от инвалидов как от людей другого сорта и не нужно забывать о том, что инвалидами мы можем стать в любой момент.
К проблеме защиты прав инвалидов респонденты относятся следующим образом:
o Положительно, их права надо защищать – 28 чел.
o Безразлично, не имею чёткого мнения на этот счёт – 3 чел.
o Отрицательно, пускай сами себя защищают – 0 чел.
Почти все опрошенные считают, что права инвалидов необходимо защищать, и лишь небольшая часть респондентов относятся к этой проблеме безразлично, считая, что это их не касается.
На вопрос о том, что хорошего и полезного, по их мнению, делается в нашей стране, в нашем городе для инвалидов, респонденты отметили:
o Делается всё, чтобы инвалиды не чувствовали себя брошенными – 11 чел.
o Кое-что делается – устанавливаются пандусы, звуковые светофоры и др. – 19 чел.
o Не делается практически ничего – 1 чел.
Лишь один человек считает, что в стране и городе почти ничего не делается для инвалидов, другие считают, что происходят определенные сдвиги (большая часть), или что делается всё необходимое для инвалидов (меньшая часть). Наверное, истина где-то посередине: кое-что действительно делается, но качественных сдвигов и пристального внимания к проблемам инвалидов со стороны власти не наблюдается. К сожалению, российские инвалиды слабо включены в социальное пространство города, страны.
По мнению опрошенных, в интересах инвалидов можно постараться сделать следующее:
o Главное, пересмотреть своё отношение к инвалидам – 9 чел.
o Даже не знаю, чем мы можем помочь инвалидам – 8 чел.
o Помощь инвалидам – забота государства – 8 чел.
o Отдавать часть своего дохода инвалидам – 6 чел.
Мнения опрошенных разделились примерно поровну, отразив спектр позиций по данному вопросу: кто-то считает, что нужно отдавать инвалидам часть своего заработка, кто-то выражает мнение, что данный вопрос должно решать государство, кто-то затруднился с ответом. Но все-таки чуть больше опрошенных считает, что самое главное здесь – пересмотр отношения к инвалидам как к иждивенцам, сидящим на шее государства. Безусловно, данная категория граждан в силу определенных причин не может обеспечивать себя, но это такие же люди, которые требуют к себе такого же отношения, а не жалости, снисхождения и милостыни. Это люди, с которыми нужно считаться разговаривать на равных, вникать в их проблемы, уметь понять и обогреть – хотя бы словом. А желательно – делом.
Таким образом, анализ результатов анкетного опроса читателей библиотеки по проблемам инвалидности позволил нам сформулировать следующие выводы: большая часть опрошенных не испытывает к инвалидам неприязни и агрессии, наоборот, во многих случаях наблюдается желание помочь в той или иной ситуации. С другой стороны, некоторые респонденты высказывали определенные опасения во взаимодействии с инвалидами, некую настороженность и опаску, которая проявляется к ним. По отношению к инвалидам опрошенные испытывают разные чувства, преобладающими среди которых являются сострадание и жалость. Читатели детской библиотеки имеют в целом неплохое представление о численности инвалидов, их проблемах, возможностях, которые им предоставляет государство.
Проведенное исследование доказывает актуальность изучения особенностей восприятия детьми людей, имеющих инвалидность, а также необходимость реализации системы мероприятий по формированию позитивного общественного мнения по отношению к данной категории лиц для обеспечения условий их успешной интеграции в общество. Результаты исследования могут послужить базой для научно-практических выводов по привлечению внимания общественности к проблеме инвалидности, разработке серии мероприятий и программ в рамках работы библиотеки.
Для детской библиотеки имеет смысл предложить читателям цикл книг, рассказывающих читателям о проблемах инвалидов, их победах и поражениях, их силе воле и непонимании со стороны окружающих и близких людей. Возможно проведение цикла мероприятий, направленных на раскрытие данной темы среди детей и подростков, демонстрация фильма об инвалидах-колясочниках, слепых, больных ДЦП, обсуждение просмотренного материала.
Кроме того, определенную перспективу открывает сотрудничество детской библиотеки со спец.и нтернатами, детскими домами и другими учреждениями, осуществляющими поддержку инвалидов. Данные партнерские отношения могут быть выстроены вокруг привития интереса к чтению у инвалидов, проведения праздничных мероприятий (например, Нового года, Масленицы и др.), встреч и общения инвалидов с читателями библиотеки. У библиотеки есть хороший шанс дать новые и равные возможности детям-инвалидам – открыть для них посредством инфокоммуникационных технологий окно в большой мир образования, культуры и искусства.